Представление для богов

— Ну и что это значит, а? — рявкнул он так, что верблюды недовольно задергали шеями и на всякий случай поднялись на ноги. — Объясни, радость ты моя окаянная! Это вроде как в Подгорном Мире, да? Не можешь отпустить меня одного, пташка ты моя отпетая? В Наррабан за мной потащилась, ягодка ты моя волчья?

— Не надо так сурово, мой мальчик, — вмешался Илларни. — Вполне достаточно мягкой укоризны...

— Пра-авильно! — огрызнулся Орешек. — Сейчас отстегну перевязь, перекину эту дуреху через колено и начну ее мягко укорять!

За его спиной сжала кулаки Нурайна: она с детства ненавидела, когда мужчины орут на женщин. Она не сумела расслышать в голосе Ралиджа страха за любимую и поняла одно: этот собственник кричит на невесту, которая посмела ему не подчиниться. Тупой самовлюбленный негодяй! Тот самый мерзавец, что в поместье Таграх-дэра заставил ее, Нурайну, лепетать нежные признания!..

И тут, в озарении чистой радости, Нурайна поняла: настал миг ее мести!

— Ралидж! — позвала она. — Придержи суму, покрепче привязать надо.

И когда раздраженный, не остывший еще от крика Хранитель шагнул к ней, женщина сказала хорошо рассчитанным громким шепотом:

— Это и есть твоя невеста? Очень, очень милая девушка! Даже красивее, чем Айфина Белая Ягода... ну, та, в кудряшках, которую ты уговаривал с нами бежать...

И отвернулась к верблюжьему боку, занявшись сумой.

Орешек остался стоять дурак дураком.

В зеленых глазах Арлины сразу высохли слезинки. Неизвестно, что бы она сказала или сделала в следующий миг, но тут в вихрях пепла подскакал Айфер:

— Господин, впереди что-то воет!

— Как — воет? — Хранитель стряхнул с себя оторопь. — Кто? Где?

— Кто — не знаю, под землей воет, громко так...

* * *

Длинный худой человек в разорванной рубахе и перепачканных штанах сидел на краю обложенного камнями высохшего колодца. Тело его сотрясала крупная дрожь, а зубы лязгали, но он все же пытался объяснить, как он счастлив, что Безликие послали ему спасителей, да еще и соотечественников...

— Как ты попал в колодец, добрый человек? — сочувственно спросил Илларни.

— Разбойники напали на караван... В живых... только я... Они меня... в рабство увезли... а потом...

Незнакомец на миг замолчал, плотно сжав губы, а потом заговорил медленнее и спокойнее, взвешивая каждое слово.

— Разбойничьи дозорные углядели впереди огни — вероятно, остановился на привал другой караван. Злодеи решили обрушиться на несчастных путников. А меня, чтоб не мешал во время налета, бросили в пустом колодце... оставили мех с водой и мешочек фиников... сказали, что потом за мной вернутся. Настало утро, а их все не было... Дрожала земля... в колодец падал пепел... было так страшно! Потом я услышал топот копыт и начал кричать...

Илларни хотел было поздравить земляка со счастливым избавлением, но Аранша хмуро сказала:

— Пусть Сокол посмотрит повнимательнее... эта колодезная жаба ему никого не напоминает?

— А верно! — растерянно подхватил Айфер. — Только балахон где-то потерял!

— Это колдун! — звонко крикнула Арлина. — Негодяй!

Ралидж тяжело шагнул к спасенному ими человеку.

— А ну, подними голову! — жестко скомандовал он. — В глаза мне гляди! В глаза, я сказал!

Ошалевший незнакомец взглянул Ралиджу в лицо — и окончательно перестал быть незнакомцем. Меж ним и Хранителем вновь ожило страшное мгновение: сизый дымный столб над колдовской прорубью, вспышки волшебного жезла, блеск клинка...

— Ну, людоедская твоя морда, — негромко сказал Ралидж, — что ж ты свою нечисть на помощь не зовешь?

Айрунги затравленно оглядел враждебно обступивших его людей.

— Сбросить его обратно в колодец! — гневно потребовала Арлина, которой часто виделся в кошмарных снах первый штурм Найлигрима.

— Можно и в колодец, — уточнила Аранша, — но по частям!

— И песочком присыпать! — прогудел Айфер.

От ужаса у Айрунги потемнело в глазах. Но тут перед ним возникло, как маяк из ночи, лицо без враждебности... даже сочувствующее... о боги, да ведь этого человека он как-то повстречал во время своих странствий!..

— Илларни! — взвыл колдун-неудачник, бросившись к ногам астролога и обеими руками вцепившись в его сапог. — Лоцман звездного моря! Прозорливый чтец созвездий! Не дай пропасть человеку, который изучал твои бессмертные труды!

— Друзья, — растерянно обернулся Илларни к спутникам, — по-моему, так нельзя! Понимаю, этот человек виновен перед вами, и не только перед вами... но чтоб вчетвером, безоружного... на чужбине, без погребального костра!..

Орешек с энтузиазмом заявил, что если загвоздка только в этом, так он сейчас собственными руками наломает сухих ветвей. Аранша выразила готовность пожертвовать для хорошего дела свой мешочек с хвоей. Айфер, не желая остаться в стороне, сказал, что четверо на одного — это, конечно, ни к чему. Пусть колдуна отдадут ему, Айферу. Одного подзатыльника хватит...

Айрунги понял, что старый астролог — его единственная надежда на спасение. Это подхлестнуло красноречие бедняги: