Может быть, сделать на это ставку? Помочь грайанке приобрести власть и с ее помощью отодвинуть в уголок обнаглевшую Ахсу? Увы, слишком рискованная игра! У Ахсы-вэш, кроме длинных кос и злого язычка, есть еще и отец — главный жрец Единого. Это серьезный противник даже для Хайшерхо, а уж смотрителя ковра и подушек он разжует и выплюнет...
Отогнав неприятные и опасные мысли, Нхари-дэр склонился над прекрасной пленницей — почтительно, но с чуть заметной насмешкой.
— Что я вижу! Глупые рабыни пытаются придать еще больше блеска твоей красоте, Нурайна-шиу? Зря стараются, ты и так само совершенство... О-о, как твои ладони пахнут мятой!
— Если ты сейчас же не уберешься, — ровно сказала Нурайна, — мятой запахнет твоя физиономия.
Нхари-дэр умел различать, когда женщина кокетничает, а когда говорит всерьез, поэтому отступил на шаг.
— Ты могла бы поприветствовать правителя Наррабана, — сказал он уже без веселой любезности.
Нурайна обернулась, наконец-то удостоив мужчин взглядом.
— Светоч? Вот это?.. Не может быть! Это не тот великий правитель, которому я посвятила свою победу. Я вижу главаря шайки, похищающей женщин на улице... Эй, воры, где мой меч? Вы уже продали его торговцу краденым или еще прячете у себя? Если так, то зря, он вам не по руке...
Светоч изумленно распахнул глаза. Но разгневанным он не выглядел — напротив, его очаровала дерзость пленницы.
Нхари-дэр счел своим долгом приструнить нахалку:
— Что ты себе позволяешь, женщина?!
И сделал рабыням знак убираться: незачем им слушать подобные речи.
Прислужницы исчезли стремительно и беззвучно, как исчезает сновидение, когда человека резко будят. А Нхари-дэр гневно продолжил:
— Надеешься, что твой колдун выручит тебя? Забудь. Его уже нет в живых.
Только очень внимательный взгляд мог бы заметить, что Нурайна чуть побледнела. Но, видно, не поверила вельможе: ответила прежним тоном:
— О, так вы не только воры, но и убийцы? И как же вы с ним расправились? Отравили? Всадили стрелу в спину? Только не лгите, будто с ним кто-то справился в честном бою!
Светоч с той же восхищенной улыбкой взирал на разгневанную воительницу. А Нхари-дэр снисходительно улыбнулся:
— Нет, грайанка, ничья рука не прикоснулась к твоему другу. Знаешь ли ты, как переводится на твой родной язык слово «Наррабан»?
— «Земля нарров», — негромко произнесла Нурайна по-грайански. Глаза ее расширились: она поняла смысл вопроса. Вот тут женщина испугалась всерьез. Она вскочила на ноги. Темные волосы в беспорядке разлетелись по плечам.
— Нет! — вскрикнула она.
Нхари-дэр усмехнулся и подтверждающим жестом указал себе под ноги.
— Нет! — уже твердо сказала Нурайна, заставив себя успокоиться. — Не пытайтесь обмануть меня, как маленькую девочку. Никого нельзя бросить в Бездонную Башню без суда... а чужеземца и подавно...
— Кто говорит о Башне-Без-Дна? — удивился Нхари-дэр. — Туда отправляют преступников на глазах у всего Нарра-до, чтобы все видели, как открывается и закрывается дверь, откуда нет возврата. Но в городе, кроме башни, есть несколько заброшенных неприметных домишек. Иногда туда забредают люди, которые провинились перед Светочем. Кто знает, зачем их туда несет... может, на поиски пропавшей женщины — а, красавица? Лицо Нурайны исказилось от горя и ярости. Но лишь на мгновение королевская дочь позволила себе дать волю чувствам. Миг — и на лице вновь застыла холодная маска высокомерия.
— Ну и что? Конечно, нарры — людоеды, но люди победили их, верно? И загнали в подземные переходы? Так почему вы думаете, что с ними не сладит великолепный боец... — Нурайна вызывающе усмехнулась, — да еще и колдун?
— Люди, — терпеливо объяснил Нхари-дэр, — победили потому, что их было больше. Да и не победили, лишь заставили нарров отступить в подземелья и заключили с ними нечто вроде перемирия...
А вот этого ему не надо было говорить! До сих пор Светоч почти не вслушивался в разговор, любуясь гневной красавицей, словно хищной птицей, попавшей в золотую клетку. Но при последних словах лицо его страдальчески дрогнуло. Нхари-дэр хорошо знал своего господина и сразу понял, какое зрелище встало сейчас перед мысленным взором правителя Наррабана.
Небольшая комната во внутренних покоях дворца. Низенький столик среди подушек, сундук с рукописями, полка с письменными принадлежностями. Возле стены — высокие часы грайанской работы. Рядом с часами — колокол. Он не отбивает время, он молчит — и хвала Единому! Пусть молчит как можно дольше! Голос его — сигнал о приближении недобрых гостей. Многие во дворце знали — тихо, про себя, — что высокие часы прикрывают вход в черный тоннель, откуда иногда появляются для переговоров странные и опасные существа...
Смотритель ковра и подушек поспешил отвлечь своего повелителя от неприятных мыслей:
— К чему говорить о мертвецах и мерзких чудовищах там, где встретились величие и красота? Женщина, к тебе благосклонен правитель Наррабана. Каждое мгновение его времени ценнее бриллианта, поэтому не затягивай свидания глупым женским кокетством!