Председатель

— Мужики, — крикнул я им из машины, — давайте ко мне! Срочно!

Они переглянулись и быстрым шагом вышли к дороге.

— Что случилось, товарищ председатель? — удивлённо поинтересовался старший.

— Садитесь в машину, по пути расскажу.

Они переглянулись, но послушались. И я кратко ввёл их в курс дела, а теперь слушал, как они возмущаются.

— Вот же гад! А я ещё хотел его попросить мою дочку сфотографировать!

— Да я бы его собственными руками придушил, если бы он нашу Катьку хоть пальцем тронул!

Мужики не на шутку разбушевались, но тем лучше. Теперь главное найти Марию, а этого зверя свяжем и передадим в руки милиции. Благо, у меня в багажнике верёвки лежат на всякий случай.

Главное, чтобы я не прогадал, и он действительно повёз Лукину туда же, где снимал большую часть своих порно фотографий. Туда, где мы с Верой вчера… Нет. Об этом сейчас думать точно не время.

Озеро приближалось, и я снова провёл мини-инструктаж для своих помощников на случай, если Анатолий с Марией окажутся всё-таки где-то здесь.

— Он не знает, что я нашёл фото, так что если он прямо сейчас не делает ничего преступного — не спугните его раньше времени. Не хватало ещё гоняться за ним по всей деревне или по всему лесу. Спокойно подходите к нему и скручиваете. Я буду с верёвкой, мы его свяжем и передадим в руки милиции.

Мужики понимающе кивали. На всякий случай я также спросил, как их зовут. Старший оказался тёзкой моего водителя — Андрей Попов. А младший не его сын, как я сначала подумал, а зять — Иван Васильев.

Подъехать прямо к озеру я не мог, пришлось оставить машину на обочине возле леса, а затем пробежаться между деревьев. Кстати, волгу Грядкина я нигде не заметил, и оптимизма это не внушало. С другой стороны, он мог проехать чуть дальше вглубь леса.

— Ну и где они? — спросил Иван, когда мы выбрались на поляну перед озером.

А у меня и без его вопроса в груди похолодело. Если не здесь, то где? Что если я опоздал и именно Лукиной «посчастливилось» стать новой жертвой?

— Давайте ещё раз осмотримся поблизости перед тем как уйти? — предложил я.

Не хотелось сдаваться, потому что других зацепок попросту нет. И мы медленно пошли вдоль озера, всматриваясь меж деревьев.

— Товарищ председатель, — обратился ко мне Попов, — а места на других фотографиях вы не узнали? Может местным показать надо бы?

Я покачал головой.

— Нет, там не разгля…

Я прервался и прислушался, жестом попросив мужиков тоже затихнуть.

Показалось?

Нет. Теперь я отчётливо слышал сдавленное мычание где-то впереди за деревьями. И, похоже, что мои попутчики тоже услышали, так что мы втроём рванули на звук.

И очень скоро я заметил, как мелькнула чья-то одежда за одним из особенно толстых деревьев.

Я ускорился и вскоре стал свидетелем отвратительной картины, как Грядкин бессовестно лапает Марию, зажимая ей рот ладонью.

Кофта девушки была порвана, а в её глазах отражался настоящий ужас. Но, к своему облегчению, я понял, что ничего непоправимого ещё не произошло.

Заметив, как я приближаюсь, преступник сначала застыл, а затем убрал руки и поднял их вверх. Воспользовавшись этим, Мария закричала и, спотыкаясь, побежала прочь от насильника. Я поспешил к ней и подхватил под руки, когда она поскользнулась на траве и почти упала.

— Вы всё не так поняли, товарищи! — закричал Грядкин.

— Он врёт! Врёт! — всхлипывая шептала Мария.

А я разрывался между желанием успокоить девушку и врезать этой твари-недофотографу по его лживой харе.

А вот у моих попутчиков такой дилеммы не было, так что я с удовольствием наблюдал, как Иван, подбежав вплотную к насильнику, отвесил ему смачную оплеуху, а потом впечатал кулаком прямо в центр его рожи.

Анатолий заорал и схватился за нос, из которого уже текла струйка крови. Кажется, драться он и не собирался. Только вопил как бешеный:

— Вы что творите?! Филатов, мать твою! Останови этих придурков.

Тем временем к нему уже подбежал Андрей и добавил ещё тумаков, а Грядкин так ничего и не понял, продолжая возмущённо кричать и даже угрожать:

— Да я про вас такую статью напишу! Озверели вы что ли! Девка сама хотела, а потом передумала! Я здесь не причём.

Мария всё это время только рыдала в голос, вцепившись в меня, как в спасательный круг. От слов насильника, она затряслась ещё сильнее. Вот же сволочь!

Солидарные со мной Иван с Андреем врезали ему ещё несколько раз.

— Связываем его, товарищи, — наконец, решил я вмешаться в этот самосуд.

Как бы мне не хотелось прибить его на месте, позволить себе такое мы не могли.

— Вы ещё пожалеете! В тюрьму поедете все трое, вот увидите!

— Надо бы кляп ему какой придумать, эти крики начинают надоедать, — задумчиво произнёс я.

— Эт легко! — тут же отозвался Иван и одним резким движением оторвал у Грядкина кусок рубашки, а затем грубо затолкал ему эту ткань в рот.

Я кивнул.

— Вот так-то лучше! Ведите его в машину.

Второй раз говорить не пришлось. Мужики потащили почти не сопротивляющегося Грядкина к дороге, а я обратился ко всё ещё плачущей Лукиной:

— Мария Никаноровна, не беспокойтесь, вас никто не тронет.

Она подняла на меня глаза и попыталась что-то сбивчиво пояснить: