Председатель 2

А ближе к вечеру в колхоз вернулся Андрей, чему я оказался неслыханно рад. Уж больно привык я к этому парню, да и нам удалось прекрасно сработаться. За долгие месяцы лечения его тело успело полностью восстановиться, и от последствий былого происшествия не осталось и следа. За это время его отношения с Аллочкой стали ещё крепче, девушка словно переосмыслила некоторые вещи и теперь старалась окружить парня заботой и любовью, которая так была ему необходима. Оно и правильно, отношения не могут быть игрой в одни ворота.

На следующий день, я снова вспоминал вчерашнюю стрижку. После всех этих проблем с овцами, я испытал огромное облегчение, когда мы нормально справились сначала с первой стрижкой, а теперь и со второй ещё лучше, чем с первой. Возможно, даже слишком хорошо. Потому что мы существенно перевыполнили план, пока что у меня не было точных цифр, но точно процентов на двадцать.

И со всем этим надо что-то делать. Самое простое сдать государству по тогда мы существенно потеряем в цене. Следовательно нужно найти другого покупателя. Наверное, стоит в Калугу съездить или в Ульяново, там поискать ткацкие фабрики.

Пока я думал, ко мне в кабинет ворвался Васнецов с товарищами. Научные работники казались более чем довольными, а вот корреспондент после той истории с Верой изрядно приуныл. Бедняга не знал с кем связывается. Мне даже стало его немного жаль, Вера просто его использовала, надеясь досадить мне.

— Ну вот, Сан Саныч, мы здесь закончили и возвращаемся в Москву. Ещё созвонимся.

Я попрощался с гостями и вернулся к работе. А ещё через час, как это часто и бывает, меня снова отвлекли.

— Товарищ председатель, можно к вам? — осторожно постучалась и заглянула в кабинет невысокая сухонькая женщина лет сорока пяти. Приглядевшись, я её узнал. Кудрявцева София Филимоновна, наш ветеринарный фельдшер. Однажды она, можно сказать, спасла наш колхоз тем, что рассказала мне про болезнь новых овец, благодаря чему мы сумели купировать проблему практически в зародыше.

— Конечно, проходите, садитесь. Что-то случилось?

Она осторожно закрыла за собой дверь и села за стол, напротив меня.

— Случилось. Но я даже не знаю, сможете ли вы мне помочь… но не прийти не могла.

Она то и дело потирала пальцами запястья, видно очень нервничала. Я улыбнулся, надеясь её подбодрить.

— Вот и узнаем. Рассказывайте.

Вы, возможно знаете, что я вдова. Да и вообще из всех родни у меня есть только сын. Хороший умный парень. Так все родители говорят, но мой Иван и правда такой. Любую работу делает на совесть. И вредных привычек ни одной нет!

Она замолчала, и я подтолкнул её к дальнейшему рассказу:

— С ним что-то случилось?

София покачала головой.

— Нет. Ничего такого. Точнее, я понимаю, что это только моя проблема. Но вот… уехать он хочет из деревни, а я никак не могу его остановить.

Она снова замолчала, как будто не решаясь что-то добавить. Я же не совсем понимал, что она хочет от меня.

— Думаете я сумею его переубедить? — предположил я.

— Нет. Не знаю. Дело не в этом. Знаете, вы очень много сделали уже для нашего колхоза, поэтому мне немного неудобно это всё говорить, как будто я вас в чём-то обвиняю. Это не так.

— Да не переживайте вы так, София Филимоновна, я не думаю, что вы пришли меня обидеть. Говорите прямо.

И она решилась.

— В общем Иван мой категорически не хочет работать в колхозе. На полях или с животными. Говорит не его это совсем. Хочет на производство какое-нибудь. На завод или ещё какую-то другую работу, не связанную с сельским хозяйством. А здесь у нас ничего такого нет. Он бы остался, говорит, если бы что-то было… и вот я подумала… может быть вы найдёте для него какое-то занятие? Я не знаю, как без него здесь буду, — в глазах женщины заблестели слёзы, но она пыталась всеми силами сдерживаться и не плакать, — хотелось бы, чтобы он здесь невесту нашёл, внуки… а так уедет и всё. Я знаю как оно бывает. Потом раз в год максимум в гости, а я тут одна… — она шмыгнула носом, — простите, товарищ председатель. Может это нагло с моей стороны. Но если вдруг что-то можно придумать, то вы уж имейте в виду.

— Да, — согласился я, — пока действительно большого разнообразия в выборе деятельности у нас нет. Обещаю подумать.

— Спасибо большое, товарищ председатель, что выслушали.

Кудрявцева быстро встала и, попрощавшись, практически убежала из моего кабинета. Видимо, и впрямь стеснялась своей просьбы. Хотя на самом деле, я не видел в этом ничего наглого. Да и одна мысль у меня появилась ещё во время разговора, поэтому я и пообещал ей подумать.