Предпоследний круг ада

Чаплин только сейчас заметил, что раковина переполнена. Ваня говорил о поляне, которую накрыла Карина, и понял, что они уже много чего съели.

– Я думал, повара в свободное от работы время не готовят, – сказал Эд, встав из-за стола, чтобы помочь Карине с посудой. Чем раньше они ее вымоют, тем скорее он поест.

– Обычно – да. Я приношу домой еду в контейнерах. Но когда у меня стресс, я начинаю стряпать. Готовка меня отвлекает.

– Значит, не только секс и вино?

– Запомнил мои слова? Или припомнил… Мне мои слова?

– Без обид.

– Естественно. – Карина взяла одну из помытых тарелок и насухо вытерла ее вафельным полотенцем. – Я не обидчивая. Фильм есть под названием: «Ешь, молись, люби». Но если бы его сняли про меня, назывался б он «Готовь, пей, трахайся».

– Ты слишком к себе строга.

– Объективна, – пожала плечами она, затем положила в тарелку жульен. После этого открыла вино, налила его себе. – Сейчас в квартире находятся трое мужчины, и со всеми ними у меня был секс. Как это меня характеризует?

– Как женщину, которая умеет дружить со своими бывшими любовниками.

– Ты уже стал «эксом»? А я надеялась еще на один перепихон с тобой.

– Опять?

– Что?

– Хочешь казаться хуже, чем есть?

Карина нашла слова режиссера забавными и рассмеялась.

– Ешь, ты же так хотел.

Чаплин зачерпнул вилкой жульен и отправил его в рот. Прожевав, проговорил:

– Ты точно волшебница. Пищевая фея.

– Звучит не очень.

– Тебя мама учила готовить?

– Нет, – резко ответила она. – Педагоги колледжа.

Карина выпила вино одним махом и налила себе еще.

– Я мамы почти не знала. Она родила меня совсем молоденькой и отдала.

– Кому? Бабушке с дедушкой?

– Государству. Я отказной ребенок.

– Но у тебя же есть отец…

– Приемный. Настоящего я не знаю. Мать не сказала мне, от кого родила.

– Как ты с ней познакомилась?

– Она забрала меня из детдома, когда я в первом классе училась. Вскоре она вышла замуж за прекрасного человека. Он удочерил меня. Я стала называть его папой, что до сих пор и делаю.

– Что случилось с твоей мамой? Она умерла?

– Нет, она нас бросила. Меня во второй раз, его в первый.

– И где она сейчас?

– Без понятия. Она присылает открытки иногда. Где-то раз в год. Сообщает, что жива. Они из разных стран приходят. То есть она путешествует. И плевать ей на нас.

– Не совсем, раз присылает открытки.

– Меня воспитал чужой, по сути, дядя. Ему помогала мама Филиппа. Она мне не заменила родительницу, даже подругой не стала, но у нас сложились нормальные отношения. Я благодарна этой женщине хотя бы за терпение. Отец не сделал ее своей законной женой, потому что официально все еще в браке. Так что не надо о том, что матери на нас не наплевать!

– Сколько ты ее не видела?

– Двенадцать лет.

– Не пробовала найти?

– Я – нет. Отец. У него не вышло. – Карина снова выпила. Очарование и игривость стали уступать место агрессии. Но, скорее всего, не алкоголь стал причиной этого замещения, а тема разговора. – Мне порой кажется, что папа до сих пор любит ее. И ждет, когда она вернется.

– А ты?

– Нет и нет. Тема закрыта.

Чаплину тоже не хотелось продолжать. Ему и так фигово, а тут еще Карина добавляет депресняка…

– Жульен бесподобен, – похвалил Эд ее произведение. – Попросил бы добавки, но хочу отведать лукового пирога.

– Через четверть часа испечется. Но есть его лучше холодным.

– Пойдем к ребятам?

– Если они досмотрели тягомотину, снятую унылым еврейским стариком в очках, свистни. Я пока уберусь.

Эд не стал с ней спорить. Отправился в комнату один.

Марат и Ваня досматривали «Сенсацию». На взгляд Эда, не самую удачную работу мастера.

– Луковый пирог не готов? – спросил Охлопков, опрокинув в себя стопку.

– Через пятнадцать минут будет.

– Хорошо, а то мы уже все прижрали.

– Я вижу… – Эд собрал опустевшие тарелки и отставил их. – Что будете смотреть дальше?

– Я хочу «Вики, Кристину, Барселону», а Марата от Вуди уже тошнит.

– От Вуди или от водки? – Он покосился на Халиева, и тот показался ему совсем пьяным.

– Хочу трэша! – вскричал Марат. – Давайте посмотрим какой-нибудь тошнотворный ужастик?

– «От заката до рассвета», – предложил Эд, вспомнив полицейских, похожих на Тарантино и Клуни.

– Не совсем то, ну да ладно.

Иван кивнул, согласившись прервать вечер Вуди Аллена, и начал искать в интернете фильм Родригеса. Марат тем временем разливал водку.

В комнату стремительно зашла Карина. В ее руке был зажат телефон.

– Мне срочно нужно уехать, – выпалила она.

– Что-то случилось с Сонечкой? – забеспокоился Охлопков.

– Нет, с ней все в порядке, она у прабабушки. У меня появилось срочное дело, так что за пирогом вам придется самим следить. Эд, ты трезвый, я поручаю это тебе.

– Я постараюсь не испортить твое творение.

– Проверь через пять минут. Ткни вилкой в центр, если начинка похожа на крутой омлет, можно выключать газ.

– А если нет?

– Оставь еще на пять-семь минут, предварительно убавив температуру.

– Как сложно!

– Кино снимать сложнее. Все, я убежала.

– Ты вернешься? – спросил Иван, обернувшись.

– Не знаю. Позвоню.

И унеслась.

– Странная, – заметил Охлопков.

– Но очаровательная, – добавил Марат.

– И отменно готовит, – вставил свои пять копеек Чаплин.