Предназначение (СИ)

— Что ты там нашел, дружок? Погоди, дай посмотреть, — я присел рядом с кострищем и отбросил палкой несколько уцелевших веток. То, что я увидел, подтвердило мои мрачные подозрения: посреди золы лежали человеческие кости.

Теперь понятно, куда делась команда Базиля Котена. Туземцы увели их с собой. У дикарей съесть белого человека считается особой доблестью. Обследовав шалаши, я нашел тот, в котором была Орианна. В дальнем конце, между прутьями, я увидел красный лоскут — это был кусочек ее блузки. Орианна оставила знак.

Я вернулся к шлюпке. Вскоре подошли и остальные. Я рассказал о своей находке, и мы вернулись к шалашам. От полянки в сторону горной возвышенности, видневшейся вдали, вела едва заметная тропа. Значит, дальше дикари ушли пешком.

Попрощавшись с Полем, мы бросились по их следам. Развить приличную скорость не позволяли сплошные заросли джунглей. Тропа петляла между стволами поваленных деревьев и колючих кустарников. Но постепенно местность менялась.

Поднимаясь все выше, джунгли стали расти террасами, и мы смогли сократить расстояние, передвигаясь на открытых местах с большой скоростью. Вскоре мы оказались на вершине плато. Лес стал реже и суше.

На нашем пути начали попадаться обжитые места. Встречались временные стоянки дикарей. Несколько раз мы видели и большие поселения. Но это были деревни племен занимавшихся земледелием и скотоводством. Орианны там не было. Следы дикарей уводили нас все дальше на юго-восток, к центру Африки.

Погоня продолжалась больше недели, и мы уже не надеялись застать в живых хотя бы одного из членов команды Котена: дикари пировали почти на каждой стоянке, которую устраивали после дневного перехода.

Лес остался позади, и теперь мы бежали по бескрайним просторам Африканской саванны. Сезон дождей еще не кончился, и саванна была полна жизни. Сейчас нас окружали бесконечные поля разнотравья с бесчисленными стадами пасущихся животных и охотящихся на них хищников.

Теперь мы мчались со скоростью, при которой одиноко стоявшие деревья мелькали мимо размытыми пятнами. Вечером, когда солнечный свет померк, мы с облегчением сняли с лиц маски, защищавшие наши лица от обжигающих лучей. Нужно было дать Ише отдохнуть и поохотиться. Мы расселись у корней дерева, ветви которого зеленым зонтом раскинулись над нами.

— Мне не дает покоя мысль: зачем дикарям тащить Орианну в глубь Африки? Они, без сомнения знают, что она из себя представляет. Нужен ли им был любой вампир или именно она? — проговорил Тьери.

— Что гадать, догоним — узнаем. Я думаю, что мы уже близко, — ответил ему Тибальд.

Я молчал. Я думал о Диане, о той клятве, что дал ей больше ста лет назад. О том, что сказала мне Орианна в последний перед похищением вечер. Может, она права и моя клятва потеряла всякий смысл? Стала бесполезным грузом, лежавшим на моей совести?

Я достал медальон. Прекрасный облик золотоволосой девушки, ее дивные глаза, смотрящие в самое сердце. Смогу ли я забыть ее? Вновь полюбить и быть счастливым? Без нее? Я не раз задавался этим вопросом, и каждый раз сердце отвечало: нет! Никакое физическое влечение не сможет разрушить клятву верности той, что отдала за меня жизнь. И причина не только в чувстве вины, причина в любви, предать которую мое сердце было не в силах.

— Давно хотел спросить, что это за медальон? Откуда он у вас? — Тибальд передвинулся поближе ко мне. — Вы позволите? — он протянул руку к медальону.

Я снял его с шеи и протянул Тибальду.

— Бог мой, откуда он у вас?! — воскликнул Тибо удивленно.

— Я нашел его в тот вечер, когда устанавливал барельеф. В ямке, под могильным камнем. Как он туда попал — загадка. Он был совершенно чистым, как будто его только что положили туда, но вокруг на снегу не было ни одного следа.

Тибальд передал медальон Тьери. Тот удивленно поднял брови:

— Диана? Это ее портрет? — он долго смотрел на изображение девушки, а потом передал мне медальон. — Теперь я понимаю вас, месье Мишель, — вздохнул печально Тьери.

Из-за кустов вышел Иша, он рычал и нетерпеливо бил себя хвостом по бокам. Мы мгновенно вскочили на ноги.

— В чем дело, Иша? Ты что-то увидел? — спросил я, всматриваясь в его глаза.

Иша повернулся и неторопливо побежал в сторону невысокого длинного холма. На его вершине росло несколько колючих акаций. Через секунду мы стояли под их кронами. С небольшой возвышенности плоская поверхность саванны просматривалась на многие мили. Вдали, у самого горизонта, мерцал, то пропадая, то появляясь вновь, крохотный огонек.