Предназначение быть мамой

А именно этого и не хватает, когда каждый готов тебе рассказать, как тебе детей воспитывать, чем их кормить, как лечить и одевать. В мире, где добрые бабушки и тетушки перечислят тебе миллион пунктов, в которых ты по-матерински неправа, но вряд ли назовут хоть один, где ты — справилась. Не принято как-то матерей поощрять, хвалить и поддерживать. Матери настолько уязвимы, что редкий мимо проходящий человек этим не воспользуется. А поддержки чаще всего искать нам не у кого и негде. Даже от самих себя и своего ума нас защитить некому.

За материнство невозможно выставить оценки, невозможно измерить и каким-то образом результат, и непосредственное влияние самой матери на него. Что считается эталоном? Успешный в жизни ребенок? А если он при этом внешнем успехе не умеет никого любить и строить отношения? Или — здоровый и сильный? Но что, если при этом он горделив и надменен с окружающими? И как оценить труд матери такого человека, ведь как бы то ни было, она и ночей не спала в свое время, и переживает до сих пор, и сделала максимум возможного.

И всегда встает вопрос: если ребенок — это не чистый лист, а уже готовое семечко, то каковы наши заслуги в том, что из него выросло? И какова в этом наша материнская вина, если выросло не совсем то и не совсем так? У одних и тех же родителей могут рождаться совершенно разные дети — и одни будут родительской болью, а другие — отрадой. При одинаковом подходе к воспитанию.

Еще несколько десятилетий назад аутистов отбирали у матерей, так как считалось, что именно материнская холодность довела ребенка до такого состояния. И мать всячески клеймили позором, а ребенка помещали в интернат и кормили разными препаратами, превращая в овощ. Еще недавно психоанализ провозглашал, что во всех бедах виноваты родители, и многие годами купались в жалости к себе, обвиняя родителей: это ведь гораздо удобнее, чем что-то менять в своей жизни.

Дети — это не игровой автомат, в который нужно положить монетку, совершить определенные манипуляции — и тогда точно получишь приз. В иных детей родителями вложено не так много, а они реализованные и состоявшиеся личности. А на некоторых столько потрачено сил — и без толку. Я знаю несколько уникальных людей, цельных и состоявшихся, которые выросли в детдоме, вообще без матери. И знаю абсолютно «пустых» взрослых, выросших в полных, благополучных и счастливых семьях. Мы не до конца понимаем весь этот процесс и порой слишком много на себя берем.

Не преувеличиваем ли мы свою роль и свои возможности как родители? Не пытаемся ли мы сделать мать — Господом Богом, от которого целиком и полностью зависит все в жизни ребенка? Не слишком ли сильно мы нагружаем материнскую психику обязанностями и ответственностью? И на благо ли это самим мамам и детям?

Сейчас многие мамы переживают, как бы не нанести ребенку психологических травм, как бы не стать причиной проблем ребенка во взрослой жизни. Поэтому они делают все возможное, чтобы не давать ребенку плакать, чтобы носить его на руках максимально долго даже ценой своей больной спины, выполняют все его желания изо всех сил. А потом сталкиваются с тем, что проблем не стало меньше, а где-то их только добавилось.

Но стоит ли игра свеч? Стоит ли так сильно переживать и винить самих себя? Мы ведь в любом случае нанесем своим детям какие-то травмы, может быть, мы сами даже этого не заметим. Нет в этом мире ничего идеального — идеальных родителей тоже нет. И мы, к сожалению или к счастью, в любом случае далеки от любого идеала.

Да, от мамы многое зависит. Она как садовник, который ухаживает за семечком. Может быть, благодаря ее заботе оно вырастет быстрее и сильнее, но вполне может быть и так, что и без полного тотального контроля за системой полива и укрывания он тоже вырастет, и не менее сильным.

Вспомните самих себя. Мои детские травмы сделали меня мной, такой, какая я есть сейчас. В других обстоятельствах это была бы уже не я. У каждого человека есть своя судьба, то, каким ему суждено стать, и родители играют свою роль в этом, не всегда приятную, но всегда — заслуженную нами же.

Мама — не Бог, и не она решает, как сложится судьба ее ребенка. Не она свысока видит, что ребенку будет на благо, а что — во вред. Не она определяет, каким вкусом счастья он обладает, что ему предназначено и куда ему идти. И, по моему мнению, чем более расслаблена она сама, тем проще жить и малышу. Чем меньше материнского стресса отпечатано на ее лице, тем легче развиваться ребенку. Чем меньше она пытается стать идеальной, чем естественнее она в своем несовершенстве, тем проще складываются отношения с детьми и тем легче им искать свой путь.