Предназначение быть мамой

К чему я все это? От мальчиков ждут подвигов с самого рождения. Мы хотим их видеть смелыми, бесстрашными (но в меру, иначе у мамы сердце остановится!). Мы хотим ими гордиться: смотрите, ему два года, а он уже съехал с такой горки! Или — как это у меня бывает — ему всего три, а он уже плавает и ныряет! Мальчики не имеют права на страх. И не имеют права отказаться от приключений. Им должны нравиться те приключения, которые мы для них находим. Эти приключения обычно не для их возраста, а для детишек чуточку старше. Но мы настаиваем, ведь они мальчики — они должны обладать сверхспособностями.

И так во всем: родители пытаются засунуть куда-то ребенка, навязать ему развлечение, заставить проявить героизм. Легко ли с такими родителями мальчикам?

Самое интересное, что однажды к этим приключениям мальчик сам созреет, сам будет готов. Сейчас наш старший сын сам таскает папу по горкам в аквапарке, не давая ему отдохнуть. Как и второй сын — который вообще не выходит из моря, даже если оно не очень теплое. Здесь важно не только подождать его готовности и желания, но еще и позволить ему самому выбирать приключения для себя. Кому-то нравятся горки, а кому-то полосы препятствий, кому-то море, а кому-то песочные замки.

Нам нужно научиться не давить на сыновей, пытаясь выдать свои желания за их собственные. Не форсировать, не решать за них. Не пытаться сделать их такими же, как другие. Не вешать на них ярлык: «Мальчик — значит, должен!» Все бы ничего, если бы первый пункт не сочетался со вторым. Мало того что мальчики обязаны геройствовать с пеленок, они еще и не имеют права на эмоции. Им нельзя плакать, бояться, краснеть. Им можно злиться — да и то не всем. Мальчик должен терпеть любую боль и делать вид, что все в порядке. То есть мало того что он должен в три года делать то, чего очень боится. Он еще и обязан засунуть свой страх глубоко и ни в коем случае не плакать. Он же мужчина!

Потом эти мальчики вырастают и совсем не умеют работать с эмоциями. Любой страх, грусть, боль, печаль — они трансформируют в гнев. Перепугавшись за ребенка, который чуть не попал под машину, первым делом папа на него, скорее всего, накричит и поддаст. А потом пожалеет. Мы же, женщины, этих выросших мальчишек часто называем «деревяшками» за их «бесчувственность» и «равнодушие». На самом деле внутри каждого мужчины — океан эмоций. Но они настолько привыкли носить маску безразличия, что сами не знают, как все это из-под нее вытащить…

Еще один важный момент — передача сына отцу. Все традиции говорят о том, что воспитывать сына должен папа. Но какие выводы делаем мы и как мы это понимаем? Значит, нужно перестать проявлять нежность к нему, перестать обнимать, чтобы не вырос тряпкой. Перестать помогать ему. Отстраниться от него. Легко ли это дается мальчику, которого в год-два мама еще обожала и нежно целовала в макушку? А сейчас ему пять, и мама его кормит, поит, одевает. Но уже не держит на коленках, не прижимает к себе? Когда ему будет десять, она начнет опасаться погладить его по голове лишний раз, в четырнадцать и вовсе любые проявления чувств сойдут на нет…

Мы боимся вырастить маменькиного сынка, поэтому отрываем его от себя резко, с мясом. Постепенное отделение кажется нереальным и болезненным. Лучше одним махом. Привести в детский сад и оставить сразу на целый день. Он же мальчик, а они не должны плакать! Или отправить на каникулы к дедушке с бабушкой: он же мальчишка, ему в деревне будет интереснее…

Не потому ли сейчас обозначается такая тенденция, что многие мужчины живут ради матери? Безумно любят ее и готовы для нее сделать больше, чем для жены? Не пытаются ли они таким образом заполнить ту пустоту, которую не заполнили, когда им было три или четыре года?

Я пишу это не к тому, чтобы убедить вас держать детей всегда под юбкой. Просто нужно оценивать, готов ли ребенок отделиться? Или он еще слишком нуждается в матери? Наш второй сын начал радостно играть с детьми и оставаться на долгое время без меня с легкостью после пяти лет. Как будто что-то переключилось внутри него: он напитался от меня — и отправился покорять этот мир.

Старшие дети уже отделились, в свое время. И сами стали папиными. Они чаще сами предпочтут папу, а не маму. С ним интереснее купаться, собирать Lego, заниматься борьбой. Мама тоже нужна, но уже гораздо реже. Почесать спинку перед сном, обнять, приголубить. Им нужна забота, нежность, которую может дать только мама — но уже в меньшем количестве.

Телесный контакт — он необходим мальчику, как и девочке. Особенно контакт с мамой. Девочку обнимать не страшно, это пусть папа переживает. Ее можно и в двадцать лет обнять. А мальчика — нет. Эдипов комплекс и все такое. Нельзя поощрять в нем запретные желания и прочее-прочее… У нас в голове столько навязанных мыслей об этом! Что, мол, хватит сюсюкать, что он уже мужчина, что у него половое созревание. А мальчику просто нужно, чтобы мама его обнимала, как раньше. Иногда сесть к ней на коленки: ну и что, что ростом он уже больше мамы. Какая разница-то? Это же тот же самый ребенок!