Предназначение

На работу теперь меня возили и забирали по звонку. В течение месяца я обживалась на новом месте. Домом его не могу назвать, возможно, позже, потом, когда-нибудь. Отец открыл счёт на моё имя и перевёл на него крупную сумму денег. Равнодушие убивает, но и встречается такая любовь, которая убивает. Убивает доброе отношение к окружающим людям, сострадание, желание добиваться поставленной цели. У таких людей нет цели, зачем, когда и так всё есть. Дети, выросшие потребителями, выучили одно слово, дай. Мне привычней жить в эконом режиме, сложно пойти и потратить значительную сумму денег. Эдгар смеётся и говорит, что привыкну, а я решила, что не позволю маленькому Данику, вырасти одним из таких потребителей. Он станет достойным наследником дела мужчин семьи Фирс. Эдгар подтолкнул меня к тому, чтобы уйти с работы и стать независимым практикующим врачом. Работа в следственном комитете была не тем, чем я хотела заниматься, и раз появилась возможность исполнить свою мечту, не буду упираться руками и ногами, отказываясь от помощи.

Родители на все мои уговоры переехать в Логос отказывались это делать. Ссылаясь на то, что привыкли жить в маленьком городе. Здесь у них устроенная жизнь, друзья, работа и братику лучше учиться в привычной для него атмосфере.

Прошёл не один месяц, прежде чем смогла приступить к работе в личном кабинете. Для меня всё было вновь и если бы не твёрдая рука Эдгара привыкшего руководить и прекрасно разбирающегося в основах бизнеса, плюнула на эту затею ещё на этапе оформления документов. Учёба продолжалась, что тоже отнимало много времени, и всё-таки иногда перед сном я с сожалением вспоминала Стефа.

Слухи о том, что Фирс нашёл дочь, разнеслись среди его круга моментально. Эдгар не собирался скрывать этого. Первый с кем пришлось пообщаться, стал Ден. Он настоял на встрече, и мне пришлось согласиться. Ден не отличался оригинальностью и начал с фразы, которую я слышала за последнее время много раз.

– Ты на неё похожа. Практически одно лицо.

– С близнецами такое часто случается.

Не люблю грубить людям, но Ден мне не понравился.

– Мы хорошо проводили время с твоей сестрой, иногда встречались в постели. Можем приятно провести время с тобой.

Так и знала, что этим закончится.

– Это всё что ты хотел сказать?

– Не-а. У меня сегодня собираются все наши, ты приглашена. Познакомишься и увидишь, как надо отдыхать. Тебе понравится.

Что за дурацкая фраза, тебе понравится. С какой стати кто-то решает, что мне может понравиться. Идти учиться отдыхать у Дена я не собиралась.

– Так ты работаешь?

– Смешная. Конечно, работаю.

– Кем?

– Не так это и важно, отец устроил в свою фирму, денежки получаю исправно.

– То есть на работу ты не ходишь?

– Да ладно тебе. Жду вечерком, развлечёмся детка.

Ден ещё может изменить свою жизнь, но для этого ему нужен стимул или жёсткая встряска.

Друзей сестры старательно избегала, одно дело отцовское наследство, другое наследие сестры. Мне иногда казалось, что нормальных людей в её окружении не было. Друзей так точно. Только те, кем она пользовалась в зависимости от настроения. Куда бы мы ни пошли с отцом, что случалось не так и часто, натыкалась на злые взгляды, возможно, кто-то из них является убийцей сестры. От них не спасала моя доброжелательная улыбка и спокойное отношение к происходящему. Всё это, мной воспринималось как наказание. Только я то, ни в чём не виновата! Знаю, необходимо терпение, пониманию причины такого отношения, но я тоже пострадавшая сторона. Почему никто не хочет понять меня. Сначала мне казалось, что отец не видит того что происходит, и как относятся к его дочери, но оказалось он не пропустил ни одного недовольного взгляда в мой адрес.

– Прости. Прости за то, что не разобрался во всём вовремя и упустил момент, когда твоя сестра стала такой жестокой. Я просто любил её. Не знаю, за что меня вознаградили.

Мой скептический взгляд был ему ответом.

– Да, ты награда для меня. Я готов вымаливать у тебя прощение за то, что всё это время был далеко от тебя.

– Тебе не за что извиняться. Все мы, в той или иной мере, жертвы чужих поступков.

Я действительно так считала, мы не всесильны, нельзя объять необъятное, даже если очень постараться.