Пределы разума

— Спасибо. Без нее в наши дни никуда.

Я попрощался со стражниками, пожал руку Гарду и, заглянув ему в глаза, вдруг осознал: он все понимает. В его взгляде явно читалось: «Надеюсь, вы делаете правильный выбор». Что ж, я тоже на это надеялся.

— Нойлар, — Брист подошел ко мне с ожерельем в руках, — это ожерелье ночи, с ним, как только на землю опустится тьма, ты станешь невидим. Но советую снять его до рассвета, иначе его сила пропадет навсегда.

— Спасибо. — Поблагодарив мага, я сел на коня и поехал в город, в башню Акацеля.

Глава 6 Последняя битва

В городе царила суета. Гард и его отряд своим уходом явно наделали много шума, и теперь горожане готовились к осаде. Защитных стен здесь не было, а потому стража поспешно возводила деревянные укрепления. Башню охранять было некому, поэтому я с легкостью мог в нее проникнуть. Мне даже не пригодились чары невидимости Бриста. Внутри тоже никого не было: ни волшебников, ни чародеев, — только книги. Внизу, словно вода в горной реке, бурлил, шумел растревоженный город, однако волны страха, ударяясь о мощные камни башни, отступали, не проникая внутрь. Здесь, как и всегда, царил покой. И я впервые почувствовал себя дома. Ступив на лестницу, я словно сделал прыжок в пространство. Внезапно для самого себя я оказался перед входом в ту самую комнату без стены, в которой уже бывал в этом своем воплощении. Там меня ждал один Акацель.

— Приветствую тебя, Нойлар. Рад снова видеть тебя в этих стенах.

— И я тебя приветствую, Акацель.

— Тебя долго не было. Я полагал, ты явишься с огромной армией ежей.

— Как ты догадался про ежей?

— Если бы я не догадался, то не был бы хранителем башни.

— И что теперь?

— Идет война, Нойлар. Война тени и света. Как ты думаешь, чью сторону нужно принять? Кто должен выйти победителем? Свет? Свет, который настолько ярок, что ослепляет любого и создает идеальный мир слепцов? Свет, одно лишь существование которого рождает саму тень?

— Тогда тень?

— Тень… Нойлар, ну ты же не глупый человек. Да, тень не делает людей слепыми. Она просто в принципе не дает возможности видеть. Но она дарует прозрение. Понимаешь, Нойлар, ты не можешь видеть в тени, когда ослеплен светом. А свет дает возможность видеть, когда ты погряз во тьме. Все взаимосвязано. Некогда ты остановил войну, но к чему это привело? Вселенная решила, что нам не хватает тени, и решила поделиться ею с нами. В итоге наш мир чуть не разорвало на мелкие кусочки. А люди… Они быстро привыкают ко всему, особенно к хорошему.

— Тогда почему ты мне сразу об этом не рассказал? Зачем было отправлять меня в тот лес, зачем было все так усложнять?

— Ты не верил мне. Ты верил этому безумцу, который лишь отсрочил твою участь.

— И что мне теперь делать?

— За той дверью, — он, не глядя, указал на стену, в которой тут же появилась дверь, — находится твоя душа. Возьми ее и возвращайся домой.

— А если я останусь и дам тебе бой? Если я вселю душу в фенцелей и начну избавлять мир от тени. Только не полностью. Я оставлю малую ее часть и стану контролировать ее.

— Если ты бросишь мне вызов, я сверну лагерь, Нойлар. С тобой и твоими ежами нет смысла воевать. А теперь скажи, кто из нас поступает благороднее? Ты готов к жертвам, а я готов сдаться. Нойлар, этот мир не погряз в тени, просто в нем у людей почти нет выбора. Они думают, будто делают то, что хотят, хотя на самом деле живут так, как хотим мы. Но многим нравится. Мы избавили их от свободы выбора и тем самым даровали им истинную свободу. А фанатики из Ордена семерых настолько ослеплены своей идеей, что дальше собственного носа не видят. Не понимают, что не с нами им нужно бороться, а со своими представлениями об идеальном мире.

— Почему же ты им этого не скажешь?

— Думаешь, если повторить что-то в сто первый раз, что-то изменится? А даже если они и отступят… Уйдут эти — появятся новые. И так до тех пор, пока они помнят.

— Ну, может, мне им все объяснить?

— Попробуй. Только знай, тем самым ты лишишь людей последней надежды. Они посчитают, что ты их предал. Люди верны идее, а не тому, кто ее им подал.

— Акацель…

— Не нужно извиняться. Я знал, чем все закончится.

— А если бы не знал, то не был бы хранителем.

— Именно. Тебе пора, Нойлар. Помни, твой уход заметят, и боя не будет.

На прощание Акацель дал мне заклинание, которое помогало освободить душу. С его же помощью я должен был переместиться обратно в свой мир. Если честно, я ему доверял. Акацелю не было смысла меня обманывать, во всяком случае, его слова о свете и тьме звучали очень убедительно. Это и правда была далеко не моя война. Посреди комнаты, где была спрятана моя душа, находился небольшой каменный круглый фонтанчик, а над ним в воздухе висела белая с синеватым отливом сфера. Чем ближе я подходил к ней, тем сильнее она пульсировала. И вот я уже иду не сам, а меня словно засасывает внутрь. Все, что я успел, это выкрикнуть слова заклинания.