Предел Спасения

Молния была копьем в тысячу километров длиной. На этот раз она была красной, как самая злобная ненависть, и была пронизана змеями желтого и кораллово-розового цвета.

Молния вспыхнула, прокалывая реальное пространство и проедая в нем дыру, как кислота проедает лист стали. Окруженные шипастой короной из остаточных молний, четыре звездных корабля переместились сквозь ржавую рану, вылетев в материум, как ракеты, выпущенные из установки.

Первые два корабля были эскортными класса Разрушитель. Третьим, прямо позади них, был намного больший по размеру крейсер.

Четвертый, более медленный и громоздкий, был монстром, огромным линкором.

Все четыре корабля были почерневшими, как будто они провели очень много времени, поджариваясь в сердце солнечного горнила. Вулканический красный свет освещал их изнутри, сияя из иллюминаторов и обвивая их поверхности подобно венам, наполненным магмой. Когда-то они были Имперскими кораблями, все они были самых древних шаблонов и дизайна. Но эти отличительные черты, и те жизни, которые они провели на Имперской службе, были далекими воспоминаниями. Вопиющее разложение украло их из Имперского общества вечность назад и трансформировало их адамантиевые туши по капризу Губительных Сил.

Корабли начали кричать. Адские звуки и отвратительные передачи разразились из их систем вокса, как будто каждый из них овладел голосом, частично животным воем, частично аугметическим хрипом. На Имперских кораблях, офицеры вокса рухнули у своих консолей, их мозги взорвались, когда усиленные пронзительные вопли прошлись по их системам и закоротили их.

Каждый корабль Архиврага выл свое имя, пока несся вперед; вопли, которые шли из их внутренностей, из дымящихся сердец их реакторов. Это было похоже на вопли безумного, на панику скота, или на то, как идиот орет на толпу лоботомированных сервиторов, которые не понимают ничего, кроме своих собственных имен.

Оминатор! Оминатор! неистовствовал первый разрушитель.

Горхэд! выплевывали передатчики вокса его близнеца. Горхэд! Горхэд!

Некростар Антиверсал! объявлял налитый кровью крейсер.

Последним, глубочайшим, и наиболее ужасным, был голос монструозного линкора, похожий на смертельный вопль черной дыры.

Тормаггедон Монструм Рекс!

IX. БОЙ У СОЛНЦА ТАВИСА

Кабри упал вперед спиной в камеру фегата с разнесенным затылком. Клейкие блестящие кровь и мозговая ткань покрыли стену и пол позади него. Кант рванул в камеру с поднятым пистолетом.

Все случилось за секунду. Прикованный к своему стулу, Маббон Этогор поднял взгляд, увидел, как Кабри падает, мертвый, и уронил миссионерский текст, который читал.

Другим охранником в камере, чья была смена, был Варл. Он закричал Маббону лечь на пол, а сам бросился к открытому люку. Его лазерная винтовка все была на ремне вокруг его тела.

Своим весом Варл ударился в люк и резко повернул его на Канта. Удар отбросил Канта из дверного проема, но его грудь и плечо помешали люку полностью закрыться, чтобы Варл смог закрыть его на засов.

Варл приложил всю силу своего аугметического плеча, чтобы держать люк прижатым к атакующему, но прижимая свое тело к люку, он не мог снять винтовку. Он прокричал несколько яростных проклятий, когда несколько раз протаранил плечом люк.

Правая рука и плечо Канта были в камере. Он отталкивался, его левая рука и щека были прижаты к люку.

Его лазерный пистолет был в правой руке.

Он поднял его и выстрелил в камеру, стреляя вслепую. Выстрелы попали в заднюю стену и пол. Один попал в потолок. Два заряда отрекошетили, как фрагменты кометы, от тусклых металлических поверхностей. Один чисто прошел сквозь спинку стула фегата. Маббон лежал лицом на полу, так далеко от линии огня, насколько позволяла цепь.

Кант снова выстрелил, намереваясь наполнить камеру шипящими, рикошетирующими лазерными зарядами.

Выкрикивая имя Канта так, что это бы не впечатлило его бедную, мертвую мать, Варл ударил его в предплечье своим боевым ножом. Лезвие прошло сквозь мускулы и кость и ударилось в стальную облицовку камеры, пригвоздив правую руку Канта к стене, поэтому он стал приколот, как образец. Боль заставила Канта выронить пистолет.

Варл возобновил усилия, чтобы закрыть дверь, надеясь сломать кость. Кант хрипел от стесненного положения.

— Тебе это нравится, ублюдок? — прокричал Варл. Он отступил назад и распахнул люк, чтобы можно было пристрелить убийцу.

Перед ним стоял Кант.

Варл замешкался, смотря на лицо друга и товарища. Он долго не мешкал, но этого было достаточно, чтобы Кант пальцы левой руки собрал в форму клюва и ударил Варла в грудь. Варл пролетел через все камеру.

Начала визжать тревога. Светильники на консолях в коридоре начали периодически моргать. Боевое состояние. Последовало сильное дуновение озона, когда генераторы пустотных щитов начали запускаться.

Кант выдернул боевой нож Варла из стены и освободил руку. Кровь стекала по его запястью и капала с пальцев. Он сделал шаг вперед.