Предел Спасения

Гаунт подошел и мельком посмотрел на тела, пока Бонин проверял люк, из которого появились вражеские солдаты.

Сыны были большими и покрытыми мускулами от изнурительных тренировок. Они воняли специями и пылью. Их униформы были поблекшими залатанными униформами Гвардии, окрашенными в желтый. Пояса и кожаные изделия, которые были на них, были отлично сделанными и полированными. Их оружием были свежештампованные винтовки, вероятно из захваченных поставок какого-нибудь мира-кузницы, направлявшихся на передовую.

Их маски были любопытными, подбородочные ремни шлема расширялись, чтобы закрыть их рты подобием рук взрослого человека.

Гаунт снова взглянул, ближе. У кожаной руки были ногти. Это не было подобием. Ботинки, пояса, ремни и прочие кожаные изделия, носимые Сынами, были выдублены из освежеванных жертв или врагов.

Гаунт встал, и они пошли дальше. Комнаты ощущались, как склепы. Краска на стенах отслаивалась, и только половина источников света работала. Мусор и признаки сжигания были везде. Гаунт представлял себе что-то более организованное, что-то менее похожее на трущобы или бесхозные здания улья, занятые бродягами.

Все металлические поверхности были покрыты ржавчиной, коркой из коричневого, черного и желтого. Старые медники на проволоках горели и колыхались. Проволока свисала с оцинкованного металлического потолка.

Они пересекли широкую территорию, похожую на открытый двор, который был покрыт почти по колено старыми, поношенными, поблекшими и брошенными дыхательными масками. Треснувшие прорези для глаз, казалось, пристально смотрят на них. Затем была следующая группа монашеских камер, поднимающихся, как поверхность склона к исковерканному потолку зала. Люк выходил в еще один зал. Место было заполнено огромными цинковыми ваннами, стеклянными раковинами, стеклянными бутылками и металлическими кастрюлями. Они стояли на полу рядом друг с другом, как будто их расставили, чтобы ловить капли с протекающей крыши. Все емкости, большие или маленькие, были наполнены, в большей или меньшей степени, кровью. Вонь была ужасной. Большая часть крови была старой, разлагающейся, и покрытой плесенью. Какая-то ее часть казалась свежей.

За всем этим снова были монашеские камеры.

Ведя, Бонин, Макколл и Эзра заставили замолчать еще двух Сынов вместе с каким-то служащим в робе, который был одет, как иерофант. Это плохо питающееся мертвенно-бледное создание, изобилующее татуировками, была закутано в грубую арматуру из проволоки и металла под робой, в каркас, который, казалось, разработан, как поддерживать его, так и мучить. Сочленения натирали и резали его плоть. Каркас слегка напомнил Гаунту проволочных волков Гереона.

Гаунт бросил взгляд на Маббона с недоумением.

Оружекованый, написал Маббон на своем планшете. Маббон рассказывал Гаунту, что оружекованые были братством техноадептов, которые управляли заводами Предела и служили злобному Херитору, Асфоделю. Теперь они должны были служить новому Херитору, действующему в качестве главного поставщика оружия Сека. Их искусство было похоже на работу техножрецов Адептус Механикус, хотя они намного меньше рассчитывали на модификации тела аугметикой и гораздо больше на эзотерическое и запрещенное знание.

Гаунт кивнул. Он проверил позади него. Боевой отряд входил в секцию у них по пятам. Макколл убедился, что тела жертв Призраков были оттащены из зоны видимости и брошены в камеры.

Макколл подал сигнал. Он и его разведчики разошлись веером.

— Эти камеры для отдыха и медитации оружекованых, — прошептал Маббон Гаунту. — Мы практически поблизости к одной из коллегий. Коллегии наследования.

— Заводу? — прошептал в ответ Гаунт.

— Да, но это скорее лаборатория, — сказал Маббон.

Вернулся Макколл.

— Впереди куча камер, — доложил он. — Протяженный комплекс. Там плохой свет, сверхъестественный свет. Там люди за работой, люди, как тот в робе. Сервиторы тоже, но не такие, каких я видал. Там всякие вещи. Лабораторные столы, полки, альковы. Я видел артефакты, книги, схемы, планшеты с данными.

— Это цель, — ответил Гаунт. — Обдумай план атаки. Нам нужно быть осмотрительными.

— Мы никогда не сделаем это тихо, — сказал Макколл.

— Тогда бесшумно и быстро. — Он посмотрел на Маббона. — Там будет защита? Вещи, с которыми мы не сможем справиться?

Маббон помотал головой.

— Некоторые вещи, которые здесь создают оружекованые, настолько неустойчивые, что их нужно держать в инертном состоянии из-за страха внутренней реакции. Главной защитой Предела всегда была его недоступность.

Гаунт посмотрел на Макколла. Старший разведчик закончил инструктировать людей. Он кивнул Гаунту.

Гаунт жестами показал выполнять.