Предел Спасения

— Их свое время – это совсем нехорошо, — сказал Идвайн.

Колеа был прижат за процессором, переживая один из самых худших перекрестных огней, которые он когда-либо знал. Вокруг него выло и трещало, стуча по металлической обшивке процессора, пронзая и сминая ее. Два Призрака уже погибли, пытаясь пересечь открытое пространство склада, чтобы присоединиться к нему. Сыны Сека намеревались задержать вторгнувшиеся силы во внешних отсеках, которые пробил Честус. Они занимали позиции, чтобы заблокировать их, остановить их, а затем выбить назад в жесткий вакуум. У Колеа были силы в несколько рот позади него, но никто не был в приличном положении, чтобы наступать или стрелять.

Что касается Космических Десантников, они рванули вперед не обращая ни на что внимания. Колеа физически не мог оказать им какую-нибудь поддержку. Неукротимые, какими они и являлись, Космические Десантники скоро будут отрезаны, окружены и, в конечном итоге, уничтожены. Они были наконечником оружия, кончиком меча. Не важно, насколько острый, мечу все равно нужна была держащая его рука.

Колеа не сомневался, что Космические Десантники будут укладывать тела на тела до того, как окончательно падут.

Но, в конце концов, они все равно погибнут.

Электромагнитные искажения от шквального огня, особенно от хеллганов и плазменного оружия Сынов Сека, затыкали все обмены по воксу. Колеа едва мог координировать действия с другим отрядом и командирами рот. Он потерял Рервала из виду во время особенно яростного обстрела, и не получал ответов от Идвайна или других Космических Десантников двадцать минут.

Фокус вражеского огня удалился от него, как ливень, прошедший над головой. Он посмотрел налево, за горящие обломки и разрушения опустошенного склада, и увидел роту Ферди Колосима, которую заставили отступить назад в укрытие, за ряд массивных стальных бункеров. Они оставляли погибших на палубе за собой.

— Колеа! — протрещал его вокс.

— Говорите! — ответил Колеа.

Вокс пробулькал что-то еще невнятное. Он посмотрел направо как раз в тот момент, чтобы увидеть, как пара ракет из наплечных установок пронеслась над линиями Гвардейцев к верхней части склада. Они взорвали ряд генераторных насосов и подбросили тела нескольких Сыновей в воздух. Мощный, трескучий огонь с трассирующими снарядами, вырывался из орудий .30 и .50 калибра. Рота Баскевиля, D, пыталась наступать из ангара. Они шли не через дыру, которую пробил таран. Они силой открыли внутренние люки и хлынули внутрь под прикрытием мостиков и сервисных площадок.

Линия Архиврага, принимающая огонь Роты D, слегка прогнулась и попыталась восстановиться. Колеа увидел, как Баскевиль поднялся и повел наступление в направлении каких-то тяжелых двигателей, которые стояли в ряд в центре склада.

К ним тотчас понесся плазменный огонь. Колеа вздрогнул, пригнув голову, когда увидел, как срезало трех или четырех Призраков. Затем упало еще несколько ракет, с визгом пролетев со стороны потолка, и ударная волна отбросила Колеа назад.

Последней вещью, которую он мельком заметил, было летящее, горящее, безголовое тело Баскевиля.

Моргая, испытывающий головокружение от удара, Колеа огляделся. Ярость наполняла его, гнев от потерь и беспомощного положения их ситуации. Он увидел Мерина и некоторых из его людей, прижатых вокруг еще одного ряда процессоров.

— Вперед. Вперед! — закричал он. — На фесов, капитан!

Казалось, что Мерин не может расслышать его сквозь рев перестрелки. Его люди невнятно отстреливались, пригнув головы.

Что-то щелкнуло.

Будучи больше не в состоянии мыслить рационально, Колеа поднялся. Он поднял свой щит и побежал на позиции Архиврага, перепрыгивая тела и обломки, стреляя из лазгана на прорези в щите.

Каким-то образом, он не погиб.

Впоследствии, он не мог это объяснить. Это была история, которую он рассказывал, когда его соответствующим образом уговаривали и после пары амасеков, до конца своей жизни. Колеа было суждено прожить жизнь солдата, так что ужасно много времени не прошло, но прошло достаточно, чтобы сделать этот день, этот момент, старой историей. Остальные по очереди рассказывали это так, после его смерти: Колеа, бегущий на линию врагов, как безумец, с поднятым щитом, стреляющий из оружия. Он что-то кричал, пока бежал, и, в зависимости от того, кто историю рассказывал, то, что он кричал, различалось.

Некоторые говорили, что это был боевой клич Улья Вервун, другие, что Клятва Основания. Некоторые говорили, что он проклинал имена Даура и Роуна, и всех остальных, кто выбрал легкий путь внедрения в Группах Гамма и Бета.

Правда была в том, что он, вероятно, кричал имя своего друга Баскевиля.

Это была дикая атака, и чрезвычайно лишенная дисциплины, особенно исходя из того, что Колеа был полевым командиром и должен был подавать взвешенный и трезвый пример своим солдатам. Каобер говорил, что это был в точности такой же идиотский фесов трюк, которым пользовался Полковник Корбек.