Предел совершенства

– Привет, – сказала она и чмокнула меня в щёку так незаметно, что я сама не увидела, а только почувствовала тепло её губ. Давно я ни с кем так близко не здоровалась. Не дав мне ответить, Трис продолжила. – Ты пришла, потому что мне поверила или потому что не прочитала мою записку?

– Я прочитала и избавилась от неё, как ты просила, – ответила я и поставила свой стул поближе к Трис, чтобы мы могли спокойно поговорить. В столовой не так шумно, как хотелось бы, но все заняты едой или короткой беседой друг с другом, поэтому вероятность, что нас подслушают, мала.

– Я в тебе не сомневалась, – сказала Трис, пробуя свой суп, чем вызвала у меня аппетит. И когда эта девочка с тугим хвостиком успела повзрослеть? Меня в семнадцать лет даже одна мысль о серьёзных отношениях с парнем пугала, но всё равно я умудрилась обжечься…

– Сколько у нас времени? – спросила я и тоже принялась за еду.

– Час, как и всегда, – Трис поняла намёк, расправила плечи и стала шёпотом рассказывать свою историю.– Я теперь живу в Далласе, по другую сторону фабрики. Когда мой срок пребывания в Корпусе закончился, мистер Грин предложил мне два варианта с одинаковым исходом: переехать в Даллас одной или с родителями, но при условии, что я продолжу работу на заводе.

– То есть получается, что ты не можешь вернуться в свой родной город? – Я чуть ли не подавилась супом, когда услышала жёсткий ультиматум.

– Нет, – в голосе Трис я не услышала ни капли сожаления, здесь она обрела себя. – Грин при мне связался с моими родителями и предложил переехать в Даллас, чтобы жить со мной. Они отказались. Даже не поинтересовались, как у меня дела. Повесили трубку.

– О, Боже… А из какого ты города? – Я никогда не спрашивала у неё об этом.

– Префектум, – ответила Трис, и теперь я понимаю, почему родители отказались от собственной дочери. Это столица нашей страны, город перспектив и богатства.

– Ты знаешь, почему они так решили? – спросила я, хоть и ответ и так очевиден. Теперь я впервые задумалась о том, что же совершила Трис…

– Они давно от меня отказались. Я здесь, потому что мне пришлось сбежать из дома в шестнадцать лет. Родители и не вспомнили обо мне, продолжали заниматься своей карьерой, зарабатывая себе на пропуск в «Идеал». Они мечтали стать учёными, но их не принимали в корпорацию. Я сбежала от них, потому что им не было до меня никакого дела. Мне пришлось воровать еду и иногда одежду. – Я не просила её рассказывать, но мне польстило, что она так откровенна. – Это продлилось недолго, через месяц скитаний по городским подвалам меня поймали, и вот я оказалась здесь…

Маленькая Трис из-за какой-то ерунды оказалась здесь на год! На целый год. Теперь я не сомневаюсь, что это самая настоящая тюрьма и даже хуже. В Пефоме редко стали происходить преступления, но все мы знали, что, попав в тюрьму, назад дороги нет.

– Так почему тебе не позволили вернуться в Префектум? – я снова задала вопрос и стала изучать лицо Трис. Веснушчатые щёки, закалённый взгляд, острый нос. Она не похожа на проблемного подростка. Побег из дома был не прихотью, а выходом из ситуации. Здесь она обрела счастье ценой своих родителей, которым наплевать на родную дочь. Трис поправилась за время пребывания в общежитии. Когда я увидела её первый раз, она была ходячим скелетом. Боюсь представить, как она выглядела ещё раньше…

От потока информации у меня разболелась голова. Я давно не напрягала свой мозг, не считая создания одежды. С такими темпами я могла превратиться в овощ.

Из-за своих мыслей я не расслышала, о чём только что сказала Трис. Мало того, что мне стыдно за своё любопытство, так я ещё попросила подругу повторить.

– Таковы условия освобождения. Мне частично вернули свободу, и теперь я должна играть по их правилам, – сказала Трис.

Она только что призналась в том, о чём здесь не принято говорить. Сейчас она выглядит такой мудрой и взрослой по сравнению со мной. Я практически ничего не знаю об этом месте. Кого она имеет в виду, говоря о них?

– Это же ужасно. – У меня не нашлось других слов, я просто не понимаю…

– На самом деле, я и не хочу уезжать из Далласа, здесь Шон, и мы можем продолжать общение, а для других людей быть здесь – это испытание. Мила и Кейт так долго ждали своего освобождения, а теперь не могут свыкнуться с мыслью, что останутся в этом городе навсегда.

– Трис, я запуталась, – призналась я и почувствовала себя полной идиоткой.

Кто придумал эти правила? Кто позволил пожизненно заточать людей в производственном городке? Кто стоит за всем этим? От злости и незнания я сжала вилку в кулаке до тех пор, пока не побелели костяшки пальцев. Мне стало немного легче.

– Эта малая часть того, что я должна тебе рассказать, – сказала Трис, и её слова почему-то меня напугали. Какие ещё страшные вещи происходили в мире, пока я находилась в неведении и считала бабочек вместо того, чтобы думать?

Трис хитро заулыбалась, когда я услышала знакомый голос за спиной:

– А я должен многое объяснить.