Предел совершенства

– Твоего отца… – захлёбываясь в слезах, произнесла мама. Только сейчас я заметил, что на ней красный брючный костюм, знак протеста. – Твоего отца застрелили люди Грега.

Мир перевернулся. Я не верю своим ушам. Этого не может быть. Это шутка. Сон. Недоразумение. Ошибка!

Мой отец не может быть мёртв. Это ложь. Земля стала уходить у меня из-под ног, но я вовремя схватился за плечо Тима. Мама отошла от меня на шаг, не переставая плакать. Она не врёт, но я не верю. Кто мог это сделать? Кому он перешёл дорогу?

– Этого не может быть… – пытаюсь убедить сам себя. Я взглянул на Мел, она коротко кивнула. Они сговорились? Чёрт.

– Сынок, – чуть успокоившись, сказала мать. Она не похожа на себя, её подменили. Я никогда не видел, чтобы она плакала. Никогда. – Это правда. На его месте должна была оказаться я, а не он!

– Ты уверена, что это отец? – спросил я у матери. Она едва держится на ногах. Чёртов кретин! Она не стала бы поднимать ложную тревогу. Она винит себя. Ей хуже, чем мне в десятки раз.

– Миссис Миллер опознала тело твоего отца в холле корпорации, – пояснил Тим.

– Потом я вышла следом за полицейскими на улицу и увидела, что ты ещё на сцене, – вспоминает мама.

На ней лица нет. Я не могу спокойно смотреть, как она страдает, но, в отличие от Мел, я не сделал ничего, чтобы успокоить мать. Мелоди обняла её за талию, а Тим был готов в любой момент поддержать обеих и физически, и морально. Моя девушка простила мою мать за то, что та упекла её в тюрьму, а я не мог простить родного отца, хоть он и не пытался попросить прощения… Сейчас уже поздно о чём-то рассуждать. Факт остаётся фактом: его нет в живых, и я больше никогда не смогу поговорить с ним. Как отец с сыном.

– Всё это время миссис Миллер просидела на ступеньках под действием успокоительного средства, потом Мел заметила её и попросила меня приземлиться, – снова объяснил Тим.

Почему мама не может рассказать мне об этом сама? Я хочу слышать её голос, хочу убедиться, что она жива, что она всё ещё со мной.

– Сынок, я была подавлена. Врачи обкололи меня чем-то, я не понимала, что происходит, поэтому осталась ждать тебя, – оправдалась мать, чего делать совершенно не должна!

Я чудовище. Я послужил причиной краха нашей семьи. Если бы я не вмешался в дела «Идеала», больше никогда бы не увидел Мел… Такова цена расплаты, и я себе этого никогда не прощу. Я не сумел найти альтернативу.

– Дэрок уже знает? – спросил я, не в силах открыть зажмуренные от боли глаза. Кто-то помог мне сесть на ступеньки.

– Ещё нет, – ответила мать и села рядом со мной, я почувствовал её тепло. – Он сейчас в больнице, я боюсь говорить ему. Я боюсь верить…

– Ты знаешь, кто именно мог его убить и за что? Что отец делал так рано в корпорации? Зачем пришёл? – Вопросы посыпались один за другим, и меня пугает то, что они прозвучали так обыденно, словно мы обсуждаем предстоящие выходные.

– Я не знаю. – Голос мамы снова задрожал. Я не хотел, чтобы мои слова задели её за живое. – Он сутками пропадал на работе. Ты никогда мне этого не простишь…

– Говори же! – Мне стоило бы смягчить тон, мать не заслуживает подобного обращения. Мел простила её, должен и я.

– Я была тем самым анонимом, который рассказал тебе правду о президенте, – немного помешкав, призналась мать и спрятала лицо в ладонях. Аноним подписался буквой М. Мама. Сначала я не поверил в её слова, но всё сходится. Это точно была она. – Я не хотела, чтобы Эрик узнал, поэтому попросила Дэрока засекретить моё сообщение. Он не спрашивал, что и кому я собиралась писать, просто сделал, как я просила. Наверняка, вы пытались узнать обратный адрес, но ничего не вышло, он был защищён паролем. Я обрадовалась, когда всё получилось, и молилась, чтобы ты поверил в слова анонима, но на следующий день твой отец узнал… Я совершила огромную ошибку. Не удалила исходящее сообщение со своего ноутскрина. Я была готова сквозь землю провалиться, когда твой отец процитировал мне это сообщение с ухмылкой на лице. Мне казалось, он станет искать тебя, хотя это не составило бы большого труда, поскольку твой ноутскрин всё это время был активен. Эрик не стал упрекать меня в содеянном преступлении, иначе я бы обвинила его в чтении моих личных сообщений. Раньше он никогда себе такого не позволял, или я так думала. Неважно. С того дня мы больше не говорили о тебе, он не говорил, а я просила его помириться с тобой. Он игнорировал просьбы, и я разрывалась между вами. Я хотела, чтобы Эрик понял, насколько сильно он заблуждался в правильности своих поступков. Да простит меня Господь, что по моей вине эта прекрасная девушка столько времени находилась в аду! Ник, клянусь тебе, я хотела начать новую жизнь. Без «Идеала» и всего, что с ним связано… В какой-то момент я поняла, что мы зашли слишком далеко, что я потеряла сына из-за ложной веры в совершенный мир.

– Не вини себя. То, что произошло, уже не изменить, – сказал я, перебив мать, иначе она бы не остановилась. У неё шок.