Предел

– Толковый парень, – сказал даунер, когда они вышли. – Видимо, нулевик, и уж никак не меньше единичника. Но официально – на пенсии. Ребята из больницы что-то подкрутили в медицинском компьютере, и тот объявил его непригодным к работе. За эту услугу он время от времени организует им перезаписи с покойничков.

– А с живых? Не случается?

– Почему ж. Только мародеры этим не занимаются, и вообще персонал больницы в такие дела не лезет. Это работа вампиров. Они пробираются в больничные палаты, симулируя тяжелое состояние с помощью соответствующих наборов химических средств и лекарств. Выкрадывают Ключи у пациентов и передают сообщникам, которые их опорожняют, а потом незаметно возвращают владельцам. Но это большой риск и малая выгода. В городских больницах лежат в основном пятиряки и шестиряки. Сколько из такого высосешь? Ну, несколько зеленых…

Снеер слушал объяснения со все возрастающим отвращением. Если до сих пор он занимался своим делом с некоторым старательно скрываемым от самого себя неприятным чувством, то теперь начинал убеждаться, что рейзерство по сравнению с махинациями, осуществляемыми в нижнем слое преступного мира Арголанда, – прямо-таки благородная игра.

Даунер забрал Ключ Снеера и скрылся в дверях Станции Тестов. Снеер присел на скамейке неподалеку от входа и наблюдал за кружащими поблизости людьми, забавляясь угадыванием их профессий.

Филеров распознать было проще всего. Они двигались довольно нервозно, внимательно посматривая по сторонам и избегая неосвещенных фонарями мест. Торговцы пунктами двигались медленно, как бы равнодушно приближались к прохожим и голосами чревовещателей бросали несколько коротких фраз, вроде: «Может, желтые на зеленые?» или «Могу кое-что уступить». Чекеры, или, как презрительно называли низкоквалифицированных представителей этой профессии, «рейзяки», искушали потенциальных клиентов цветастыми обещаниями сделать им пятый разряд вместо шестого.

Даунера не было уже добрых сорок минут, когда вдруг – словно их сдули – из сквера при Станции Тестов исчезли все лениво прогуливавшиеся комбинаторы, оставив растерявшихся тайных шпиков, мгновенно ставших явными. Вскоре Снеер обнаружил причину паники: из боковой улицы, направляясь к Станции, выехал небольшой серый фургон с сеткой в окнах и остановился перед входом. Двое гражданских и один полицейский в форме вошли в Станцию. Спустя буквально две минуты они вышли. Между ними мелькнула бирюзовая ветровка даунера.

– Чтоб ты провалился! – выругался Снеер, с бешенством плюнув на тротуар. – Ну и денек выдался!

Он машинально потянулся к карману, где обычно носил Ключ.

«Надо немедленно заявить о пропаже! – Подумал он, поднимаясь со скамейки. – Надеюсь, этот болван знает, что говорить в таких случаях!» Он двинулся к телефонной будке, чтобы позвонить в полицейский участок. Это было единственное, что он мог теперь сделать… даром.

Звонок не предвещал ничего хорошего. Банн недовольно поднял трубку:

– Наблюдение. Слушаю.

– Это я слушаю! – Говорил сам шеф.

– Видите ли, шеф…

– Вы наконец взяли кого-нибудь?

– Взяли… то есть… он, понимаете… исчез… – Заикаясь и нервно крутя шнур телефонного аппарата свободной рукой, сказал Банн.

– Что значит «исчез»?

– Пока не знаю. В шестнадцать еще был, и с этого времени ни следа.

– Ко мне, рысью!

Банн тяжело вздохнул и положил трубку. Кивнул технику, который прислушивался к разговору:

– Давай записи. Все со вчерашнего дня.

Техник сгреб со стола четыре кипы широкой бумажной ленты, уложив их гармошкой в картонную коробку, Банн взял ее под мышку и побрел к шефу.

– Я совершенно не понимаю… – Начал он с порога.

– Хорошо, хорошо. Покажи его!

– Кого?

– Ну, того, который исчез.

Банн вынул соответствующую ленту из коробки и развернул перед шефом на столе.

– Здесь, в десять ноль шесть, он брал четыре бутерброда с ветчиной и два кофе в баре отеля «Космос». Потом перевел восемь желтых на чей-то Ключ. Какая-то бабешка. Студентка. Впервые имел с ней дело. Мы проверили, на ее счету не было других переводов в этого Ключа.

– Неважно. Дальше! – Торопил шеф, передвигая ленту с записью.

– В десять пятьдесят покупал сигареты в автомате на углу аллеи Тибиган и Сороковой улицы, – бормотал Банн, – потом… да, зашел в бар… два пива… другой бар… опять два пива… Но он был один, пиво брал с перерывами в несколько минут… Сидел довольно долго, потому что следующая запись уже из турникета метро на станции рядом с баром… Потом… Несколько мелких покупок, все время в центре, опять пиво, но уже с кем-то, потому что брал по две кружки сразу… Не знаем, кто это был. Во всяком случае не из тех, за которыми мы следим… Они в то время находились совершенно в другом месте. Ну и наконец перевод… Не подтвержденный на его счету, потому что он не воспользовался Ключом ни разу после того, как… этот парень переписал ему сотню…

– Вероятно, задаток?

– Пожалуй. Потому что потом, около семи вечера, Ключ того парня был переделан на двойку.

– Где?

– На седьмой Станции. Но, повторяю, первый перевод не был подтвержден. Наш объект не пользовался Ключом с шестнадцати часов.