Предел

Повелитель Темных дошел уже до половины хвоста. Светлая вполне представляла себе, что будет дальше: если он сейчас прекратит заниматься глупостями и сбросит кольца, его атакуют.

Таким хитрым вывертом еще никто не посылал Весть.

Элермэ сосредоточилась не на Нэрнисе вообще, а на той его «части», что была родственна Даэросу, собрала собственную внутреннюю Силу и дотянулась до выползня. Его умность тут роли не играла. Заодно Амалирос, почуяв слабеющую хватку, получил еще одну возможность улыбнуться. Светлая улыбалась в ответ застывшей улыбкой. Повелитель оценил оскал и продолжил хрустеть костями твари. Кто же откажется от полного триумфа?

В чьем-то свинарнике истошно завизжала свинья, упала с дерева белка, сдох короед, не вынеся страданий, свалился с потолка жирный таракан — на всем пути от Подгорных Чертогов до Дрешта бесилась живность, избавляясь от невыносимого вмешательства. Айшак всхрапнул в стойле и дернул ногой, а мохнатая ночная бабочка влетела в окно комнаты в постоялом дворе и приземлилась на нос эльфа, мерзко щекоча его своими лапками.

Даэрос взлетел с ложа, загнав к стене соломенный тюфяк. Нэрнис подхватился следом. Враги? Нет! Мелкий кошмарец его брата. Безобидное насекомое. Но…

— Даэр, не бей! Вестник! — Нэрнис догнал бабочку в прыжке.

Брат, не желая прикасаться к этой твари, почти выгнал её в окно, размахивая рубашкой.

— А… Выползень издевается…

— Нет, это Элермэ, я сейчас… — И Светлый разрешил крылатой вестнице избавиться от образов и мыслей. Бабочка сдохла. И это было странным. А когда он пересказал Весть брату, то Даэрос даже не вздрогнул, наступив на мохнатую мертвую тварь босой ногой. Это было больше, чем подвиг, и Повелителю следовало бы об этом знать. Подлецов Даэрос терпеть не мог. Любых.

Но Повелитель не знал. Он с наслаждением додушивал выползня. Бледная Дева приросла к стене. Сейчас он прикончит живучего, как и всякий выползень, врага, бросит к её ногам — поближе, чтобы впечатление было полным и незабываемым и позовет Открывающих. Герой должен красиво обернуться в дорогой плащ, а не утирать пот руками. Бой был настолько хорош, что негоже было смазывать концовку. К тому же он стал ещё и её героическим спасителем… А то, что долго спасал, так это его личное Темное дело. Выползень, наконец, обмяк и сдох. Оставалось только дотащить тяжелую тварь до этой Светлой немочи.

«Светлая немочь» дернулась, прокусила губу и, плюнув кровью, мягко сползла по стене на пол. На такое Темный не рассчитывал. Светлые, по своему обыкновению, опять всё испортили!

Амалирос, избавляясь от боевой горячки, одновременно возвращал себе способность мыслить ясно. И мысль о решетке его все-таки посетила. Пусть с опозданием, но все же. Открывающие стояли в проходе. Сильнейший, Ар Тавэль, ухмылялся. Ничего противоестественного в таком раскладе Повелитель Темных не нашёл: не все же слабосильным суетиться. Когда-нибудь должны были попытаться и эти. Тем более, что именно у Сильнейших гораздо больше возможностей удержать власть после успешного заговора. И кто как не самый лучший из них должен был бросить вызов? У брата-заговорщика нашлись достойные соперники. И, к сожалению, никто не отменял физических возможностей, а их у Амалироса осталось только на накидывание плаща и уход со дна Чаши. Соперники брата оказались еще и расчетливыми: продумали нападение внизу — без вмешательства иных Сил.

Ар Тавэль перестал улыбаться и стены Чаши вздрогнули. По камню прошел гул, отдаваясь в ногах, в руках, в голове. Повелитель сделал ответный ход — качнул пол под ногами Открывающего. Проба сил перед боем, но тут… Собиравшиеся делить победу на троих Открывающие почему-то отвлеклись, Амалирос воспользовался моментом и сбил с ног двоих. Ар Тавэль остался стоять, а вот его сообщники влетели в коридор зверятника. Подобная рассеянность при нападении была странной, а ещё — Ар Тавэля заметно шатало, как Ар Минэля, когда он был поблизости от появляющихся рун. И смотрел Сильнейший Открывающий на что-то в стороне от Повелителя. Ничего себе, заговорщик! Повелитель позволил себе быстро глянуть, что там такое важное, что заставляет Открывающего отвлекаться. Амалирос предполагал, что это — примитивная уловка. Это была не уловка.

Шкура выползня… самоосвежевывалась, самоотшкуривалась, в общем — дохлый зверь свежевал себя сам. Если бы выползни в природе линяли, то это можно было бы назвать линькой. Хотя все равно — несколько странной. Шкура лопнула под хвостом и сползала чулком, выворачиваясь наизнанку. Амалирос сконцентрировался на противнике, стараясь однако, не оставлять без внимания ненормальную шкуру.

Окровавленный «мешок» сам отполз в сторону и стал заворачиваться обратно. Ар Тавэль использовал последний шанс и ударил, пытаясь захватить Амалироса в камень сходившихся стен. Он даже не учел Светлую, которая лежала у стены и должна была погибнуть первой. Арк Каэль никогда не разговаривал с заговорщиками, но тут не выдержал: