Предавшие СССР

3.3.4. Впрочем, существовала и иная точка зрения. Например, бывший тогда членом Политбюро ЦК КПСС вспоминал: «Сейчас пишут о том, что якобы сориентировался на, как на своего преемника на посту руководителя страны. В частности, об этом говорит и пишет, который был помощником. Должен сказать, что в узкий круг руководителей партии не включал, никогда не упоминал его как возможного преемника на посту руководителя партии, ничем не выделял среди других членов Политбюро».[198]

Однако эта точка зрения не кажется слишком убедительной, хотя бы уже потому, что «пострадал» от, а народную популярность «отдавать» обидчику вряд ли хотел. Кстати, в словам, уже косвенно чувствуется важность быть приёмником, о чем ранее подчёркивал автор настоящей книги.

Хорошо знающий, написал просто: « так и не обозначил своего возможного преемника».[199] Написал бы он до того как разошёлся с, словам бы его цены не было, но он сделал это уже позже и потому верить ему нужно с оглядкой.

Заметим, что многим бывшим генералам от госбезопасности не льстило, что их любимый председатель протежировал главному перестройщику, и они это подвергают сомнению. Например, Рэм Красильников, писавший : «Не станем спешить называть крёстным отцом. В генсеки он выдвинут не … ещё мог держаться какое-то время на авторитете, но к избранию его Генеральным секретарём ЦК не имеет отношения. Скорее, его усадили в кресло руководители Советского Союза, те, кто считался его сторонниками в Политбюро».[200]

Ну, бог с ними с, и им подобными. Послушаем мнение вроде бы незаинтересованного работника партаппарата Вадима Печенева, написавшего: «Я сомневаюсь в…том, что будто бы не знает, что сама по себе эта запись в тот период не могла сыграть сколько-нибудь решающей роли в назначении после смерти на должность Генсека (на что многие из нас — я это хорошо помню — тогда, действительно, надеялись)., мне кажется, лукавит, (если я ошибаюсь, то пусть он меня поправит), умалчивая, что при том соотношении сил, которое существовало в Политбюро, приход к власти после смерти был так же предрешён, как приход на вершину власти после смерти Суслова и. Более того, я уверен, что очень влиятельный и чрезвычайно коммуникабельный помощник бывшего председателя КГБ, нынешний президент Научно-промышленного Союза СССР, хорошо знал это».[201]

Ну и что с того, что знал? Не он один лукавил на Олимпе власти. Там это дело привычное. Надо же дураков из простого народа ещё раз одурачить.

При этом следует обратить внимание на время, когда начались разговоры о наследстве. А начались они, когда прошло около пяти лет с марта 1985 года.

Именно в это время (конец 1990 года) в очередной раз начал менять ориентацию. С либералов и демократов, на государственников и силовиков. Менял, как всегда, пытаясь сидеть одновременно на двух стульях. Так что разговоры о наследстве — это не только для придания популярности уже не популярному вождю. Это ещё и для объяснения той самой переориентации.

«… манипулировал репутацией „верного ленинца“, считался выдвиженцем твердокаменнного, провозглашал лозунг „Больше социализма!“. … (при его активном личном участии) создают таким путём популярность в стране, загнанной им самим и его советниками-реформаторами в полный хаос».[202]

А ведь, действительно, похоже, что нас (т.е. всех, кроме авторов мифа о завещании и заинтересованных лиц) дурачили. Да,, выделял, но не спешил обозначить его как своего наследника. Может быть, он бы и совершил этот шаг, но, может быть, и нет.[203] История не знает сослагательного наклонения.

3.3.5. Интерес вызывает следующее обстоятельство. был убеждённый сторонником усиления страны и коммунизма (во всяком случае, это никто не оспаривает)., в конечном итоге, привёл к крушению коммунизм (это также неоспоримо) и страны (здесь ещё некоторые спорят). Возникает естественный вопрос: как же мог всемогущий и мудрый подготавливать себе такого приёмника?

Некоторые критики не могут простить, того что страну завёл в тупик его «выдвиженец и любимец».[204]

Впрочем, твердокаменным коммунистам следует учесть, что до прихода к вершине власти человек может быть один, а после — совсем другой. Вот, например, что писал о рядовом члене Политбюро ЦК КПСС бывший первый секретарь московского горкома ЦК КПСС : «На заседаниях он, как правило, отмалчивался поддакивал Генеральному секретарю ЦК КПСС, со всеми предложениями соглашался. Я никогда не слышал из его уст каких-либо новаторских предложений, несогласия по какому-либо вопросу… Складывалось впечатление, что он ни с кем не хотел портить отношения».[205]

Не правда ли, совсем не похоже на каким мы его помним после 1985 года. Хотя, если внимательно присмотреться, то получается все же в чем-то похож.

Но и это ещё не все. К тому времени прогнил практически весь правящий слой. Выбирать-то было не из кого. Одни были безнадёжно больны и слишком стары по образу мышления, другие ради власти готовы были на все на свете, третьи сами же поддерживали и выбирали вторых. И так далее и тому подобное.