Предавшие СССР

Впоследствии, пройдёт только тройка лет, как сначала избавится от и осторожно чужими руками начнёт избавляться от. Но тогда в марте 1985 года об этом они и не думали. А зря. История коммунистического режима показывает, что такое происходило постоянно (см. пункты и настоящей книги).

3.5.2. Только ли личными интересами руководствовался, выдвигая ? Думается, что нет, были и другие интересы.[237]

«Существует мнение, что идея реформ, штаб реформы складывались в системе КГБ и разведки».[238] Такое предположение выглядит парадоксальным только на первый взгляд.

Вспомним, намерение постепенно реформировать страну, вспомним, что многим обязан, вспомним, что именно разведка всегда отличалась новаторскими предложениями, которые они черпали из изучения (не всегда критичного) западного образа жизни, вспомним, что вплоть до последнего систему КГБ возглавляли андроповцы (, и другие), вспомним, что именно длительное время возглавлял разведку КГБ.

Известно, что «… опирался на многочисленных консультантом своего давнего покровителя и стремился использовать аппарат КГБ…».[239] О его близости к КГБ говорили и писали разные люди.[240] Наконец, вспомним, что КГБ был мощным инструментом влияния на политику страны.[241] Ни одно другое ведомство страны не могло получать такую обширную информацию о внешней и внутренней жизни страны. Без КГБ ничего тогда не начиналось. Образно говоря, это был одновременно МИД и МВД. Однако КГБ, по меньшей мере, не стал препятствовать политике проведения реформ.

Это, конечно, не прямые доказательства, а косвенные, но они, вроде бы, ложатся в определённую систему. Особенно это хорошо заметно было в первые годы перестройки, которые начинали люди подобранные (, и — только верхняя часть андроповского призыва). Однако, хорошо начав, нужно ещё и хорошо кончить. Последнего с перестрой кой не получилось.

Когда же банкротство перестройки стало очевидным, многие запели другие песни. Тогда признаваться в авторстве было просто стыдно. Тем более КГБ СССР, руководители которого претендовали на всезнание и мудрость. А тем деятелям демократического движения, которые поддержали перестройку, в свою очередь, признать, что крёстным отцом был нелюбимый КГБ, тем более было не с руки.

3.5.3. КГБ СССР был очень информированным органом государства. Причём, собирал он, прежде всего, негативную информацию. «Мы лучше, чем кто-либо видели, что отставание Советского Союза от развитого мира не только не сокращается, но стремительно нарастает, и было совершённого очевидно, что полумеры, вроде „стратегии ускорения“, обречены на неудачу. Нам было горько сравнивать прогрессирующее материальное и духовное обнищание народов нашей страны с теми шагами вперёд, которые сделали некоторые азиатские страны».[242]

В книге изменника Родины Олега Гордиевского указывается: «Плачевное экономическое положение Советского Союза значительно затрудняло конкуренцию его с Западом. Будучи лучше других информировано о положении дел на Западе, ПГУ прекрасно представляло себе огромный и все возрастающий экономический перевес стран Запада и его взгляд на Советский Союз, как на „Верхнюю Вольту с ракетами“, а не на истинную сверхдержаву…

КГБ считал, что без изменений в составе советского руководства советским экономическим проблемам не будет конца, а значит, не прекратятся попытки стран Запада их эксплуатировать. Не понимая, что проблема лежит в самой советской системе, КГБ ожидал, что придаст ей динамизм и необходимую дисциплину для преодоления экономического застоя Советского Союза и установления надёжного «соотношения сил» с Западом».[243]

Гордиевский, хоть и изменник Родине, но службу знал достаточно хорошо. Впрочем, о чекистских симпатиях к будущему перестройщику говорили не только изменники Родине.

Например, бывший руководитель ПГУ КГБ СССР рассказывал: «В первые годы пребывания у власти вызывал симпатии в Комитете государственной безопасности. Специфика работы заставляла сотрудников госбезопасности закрывать глаза на слабости лидеров — деловые, интеллектуальные, личные. Комитет работал на власть, и власть должна была выглядеть привлекательной. Здесь были и самообман, и иллюзии, и сознательное лицемерие. Тем не менее, опирался на КГБ, а КГБ — на ».[244]

3.5.3.1. Между прочим, писал о следующем факте из биографии : «…Место прохождения студенческой практики было выбрано точно — Лубянка, она и есть Лубянка. Правда, публично никто никогда не спрашивал его об этом, а сам и осведомлённые об этом лица не стремились расшифровывать, какого рода подписку он там давал. О неразглашении материалов — несомненно, о другом — неизвестно пока».[245]

Публиковалась и другая информация о : «Будучи секретарём комсомольской организации, он входил в состав комиссии по распределению и прекрасно знал, что распределён в Прокуратуру СССР. Предполагалось, что он займётся „надзоров за законностью прохождения дел в органах госбезопасности“ (в связи с начавшейся реабилитацией жертв сталинских репрессий».[246]