Предательство

— Конечно, я обязательно испытаю его еще раз, — сказала девочка сильно дрожащим от волнения голосом, — изучу до мозга костей. Если он умрет, это станет доказательством моей неправоты, и, я начну искать кого-то другого. Если же останется в живых, но окончательно падет духом и его удастся склонить на нашу сторону, будет полезно… — Нура остановилась, ее слова будто зависли в затхлом, неподвижном воздухе. — Если Дамон Грозный Волк выживет, мои испытания…

— …докажут, что выбор верный, — закончило существо.

Оно повернуло голову и обратило взгляд в пелену тумана, скопившуюся за спиной Нуры над лазом в пещеру.

Ребенок обернулся посмотреть, что же увидел хозяин своим магическим взором. В тумане вырисовывались деревья, папоротники, плавно качающиеся лианы и другие образы. Дело явно происходило ночью. Среди растений слабо различался мерцающий огонек.

— Похоже на факел, — проговорила девочка. Мгновение спустя острый глаз различия того, кто нес огонь, и она снисходительно рассмеялась. — Женщина человеческой расы с рыжими волосами, — пояснила Нура. — Ее сопровождает темнокожий мужчина… нам они неинтересны.

Чудовище заурчало — едва различимо, но злобно.

— Как пожелаешь, Старейший. Я прослежу за ними. Я живу только для того, чтобы выполнять твои повеления. Моя жизнь — служение тебе.

Глава 2 Гнев Фионы

— Будь ты неладен, Дамон Грозный Волк, проклятие Бездны на твою голову! — бранилась Фиона, Соламнийский Рыцарь, все глубже увязая в болоте. — Если бы я не поверила ему и его приятелю-людоеду, мы бы не тащились сейчас по этой омерзительной трясине, а были бы уже в нескольких милях от Шрентака. Пропади он пропадом!

Соламнийка пробивала себе путь сквозь переплетенные ветви дикого винограда, стараясь выбраться к берегу пруда с торфяным дном. Свет догорающего факела с трудом рассеивал темноту, загоняя ее к вершинам деревьев. Вокруг роилась звенящая мошкара. Когда девушка подносила факел поближе к лицу в тщетной попытке избавиться от нее, огонь только опалял кожу, а насекомые не отставали. Несмотря на то, что солнце давно зашло, болото сохраняло в себе нещадный зной жаркого летнего дня. Духота заставила рыцаря скинуть драгоценные латы, кольчугу и панцирь, ее рыжие волосы слиплись от пота, изодранные штаны и рубаха облепили тело. Фиона скинула с плеч лохмотья, которые недавно были плащом, и выбросила их, но это нисколько не уменьшило страданий от жары.

Мокрые ступни скользили внутри сапог, отчего на коже оставались болезненные мозоли.

Девушка глубоко дышала, стараясь очистить легкие, и этим делала себе только хуже — влажный зной густым потоком проникал в грудь, забивая горло и вызывая мучительный кашель.

— Фиона, подожди!

Звуки плохо различались в этом мареве, поэтому зов Рига Мер-Крела долетел до нее только с третьего раза. Соламнийка остановилась и дождалась своего спутника.

— Фиона, это безумие! Не нужно было нам лезть ночью в болото. А этот факел — как маяк для любого голодного людоеда, который охотится или поджидает в засаде. Что-то вроде колокола на камбузе вельбота, когда кок зовет к обеду. А обед сервирован по высшему разряду: первое блюдо — морской варвар, второе — Соламнийский Рыцарь. Свежее и нежирное жаркое — бесподобно вкусно!

Соламнийка нахмурилась и обернулась к нему. Темная кожа Рига лоснилась от пота, рубаха и штаны были настолько мокрыми, что казались не настоящими, а нарисованными на теле. Выражение лица морехода оставалось суровым всего несколько мгновений — стоило ему увидеть глаза Фионы, взгляд мужчины тут же смягчился.

— Фиона, мы…

— Ночью все-таки прохладнее, — упрямо перебила она. — Я собираюсь… Я пойду дальше.

Мер-Крел открыл было рот, чтобы возразить, но промолчал. По настроению девушки и ее решительным заявлениям стало ясно — разговоры ни к чему, не приведут.

— А вообще-то я вовсе и не устала. Ну, может, самую малость. Так что я собираюсь добраться до Шрентака.

От последнего слова мурашки пробежали по спине морехода. В разрушенном городе находилось логово Онисаблет — огромной черной драконицы. Когда-то вокруг Шрентака простирались земли с умеренным климатом, но Сабл покорила этот край и всех, кто там жил, а плодородную почву превратила в непроходимые болота.

— Покуда Рыцари Соламнии содержатся в темнице Сабл, я не намерена тратить время попусту, — отрезала Фиона и насупилась, смахивая с лица прилипшую к влажной коже мошкару. — Возможно, мой брат тоже там — живой или мертвый. Так представилось в твоем видении.

— Фиона, я хочу освободить их не меньше, чем ты. Идем мы спасать рыцарей или всех пленников Сабл разом — это настолько же моя задумка, насколько и твоя.

— Будь ты проклят, Дамон Грозный Волк!

Риг поднял палец, откинул влажный завиток, упавший на глаза подруги, и заметил, что она едва сдерживает слезы:

— Я верила ему, Риг. Верила. Ему и Мэлдреду… и вот… вот…

— Людоед… — задумчиво протянул мореход, пощипывая нижнюю губу. — Мне кажется, где-то в глубине души я тоже доверял ему. По крайней мере, хотел доверять.