Предательство

Прайм-офицер прищурился. Этот взгляд оба его помощника знали очень хорошо. Кайрус обладал способностью отличать правду от лжи. Все в королевском войске знали этот взгляд, и тот, чья совесть была нечиста, трепетал. Тор терпел. Ему хотелось отвести глаза, пнуть камень, хотя бы потоптаться на месте. Но он не осмелился.

И тут послышался стон — нет, скорее сдавленный хрип человека, который больше не может выносить боль. Это напомнил о себе Клут, по-прежнему прибитый к столбу за ухо. Кайрус бросил взгляд на пленника, затем снова на Тора… и протянул юноше руку. Ладонь у него была крупная и на удивление ухоженная.

— Хорошо, Торккн Гинт. Если ты не знаешь этого человека, ты дурак, — он широко улыбнулся, что удивило Тора. — Но смелый дурак. Я рад, что у кого-то хватило духу взять за яйца эту свинью с замашками палача… хотя одним богам известно, что у тебя на уме.

Он посмотрел на калеку, и его улыбка, широкая и искренняя, исчезла, словно ее и не было.

— Помоги мне, парень. Освободим убогого.

— Он не убогий, сударь. Его зовут Клут, су… э-э-э… прайм-офицер Кайрус, — Тор сообразил, что слишком рьяно бросился защищать пленника. Кайрус посмотрел на юношу, вскинув брови, и недоуменно хмыкнул. Он ничего не сказал, но взгляд был достаточно красноречив.

— Я имею в виду…

Тор уже понял, что сел в лужу. Оставалось только принять беспечный вид и говорить, говорить… неважно что, главное — как можно больше пустых слов.

При всем моем уважении, прайм-офицер… судя по тому, что я вижу, он нем и рожден калекой. Однако вовсе не полоумный… ну, или, может быть, не совсем…

Чувствуя, что слова закончились, юноша изобразил обезоруживающую улыбку. Оставалось только надеяться, что это поможет. И когда Кайрус задумчиво свел брови к переносице, Тор ощутил сладчайшее облегчение.

— Значит, ты не только воин, но и лекарь? — голос офицера снова звучал насмешливо, но на этот раз в этом не было ничего обидного.

— Нет, сударь… То есть да… Я учусь на лекаря, сударь. Я просто думаю: он бы кричал… э-э-э… от боли, если бы мог говорить. Как вы считаете?

Кайрус глубокомысленно хмыкнул и аккуратно сунул острие ножа под шляпку гвоздя.

— Так… Сейчас будет больно, — предупредил он Клута. Освобожденный, калека кулем свалился к ногам Тора.

— Бедняга, — пробормотал Кайрус, осматривая его избитое тело. — Подожди, парень, я схожу за помощь».

И удалился.

Тор приподнял Клута. Калека пристроился у него на руках, повернул свою огромную голову и посмотрел на юношу. Безобразные губы, разбитые и распухшие, немыслимым образом изогнулись. Клут улыбался.

«Спасибо»,- прошелестел его голос в голове Тора. Сколько достоинства у этого человека!

— Отдыхай, Клут.

Кайрус отсутствовал недолго. Вместе с ним пришли двое его подчиненных, которые тащили за собой тележку на четырех колесиках.

— Перетаскивай его, Рис, — сказал прайм-офицер. — И осторожней, он и так еле дышит.

— А что с ним будет, сударь? — вставая, спросил Тор.

— Мои люди отвезут его в богадельню. Если старина Джонас еще не надрался, то подлечит его, как сможет. Во всяком случае, найдет ему какой-нибудь тюфяк. Это лучшее, что мы можем сделать.

Оказавшись на тележке, Клут скорчился, и Рис с напарником покатили ее прочь. И тут голос Клута снова зазвучал в голове у Тора — напряженно, с болью и беспокойством:

«Тор! Мы должны оставаться вместе!»

О да. Бедняга все еще тянет из него силы, чтобы не лишиться чувств. Надо что-то делать. Или хотя бы попытаться.

— Прайм-офицер Кайрус!

— Удачи, Гинт!

Кайрус уже вскочил в седло и натягивал поводья, разворачивая своего скакуна. Воины поволокли тележку следом. Тор бросился к ним.

— Эй, подождите! Подождите!

— Что еще, мальчик? — проворчал Кайрус. — Я и так убил на это массу времени… Ну, говори!

— Я сам о нем позабочусь! — выпалил Тор.

— Ты… что сделаешь?! — Кайрус осадил коня. — Что ты несешь, Гинт?

Тор сам не знал. Что имел в виду Клут, утверждая, что они должны держаться вместе? Откуда он вообще знает его имя?

Все это как-то странно… Но в последние несколько дней вообще происходит много всего странного. Тор уже почти перестал удивляться. Пожалуй, стоит довериться своему чутью.

— Я позабочусь о нем, прайм-офицер Кайрус! — выпалил юноша. — Пожалуйста, разрешите мне о нем позаботиться. Только подумайте: какое обращение в богадельне? Кто станет ухаживать за калекой, которого в родном городе забили до полусмерти? Кому это нужно — тратить силы, время? Он там просто умрет. Мы же оба это знаем… Может, я хотя бы… — Тор не знал, что еще сказать.

Прайм-офицер пристально посмотрел на Тора.

— Что-то мне подсказывает, что ты не договариваешь, парень. Как ты собираешься о нем позаботиться? Старина Джонас, конечно, коновал, а не лекарь… но я не могу предложить ничего лучшего, — его взгляд стал мягче. — Ты тоже ничего не можешь для него сделать, Гинт. Возвращайся в свою деревню и выброси эту историю из головы.

Молодой человек сделал шаг к тележке.

— Но мне это очень важно. Этот человек умирает, а я не смогу ему помочь… У меня есть немного денег. Может быть, я найду лекаря получше, чем ваш Джонас, заплачу ему…