Предатели по призванию

Все эти мерзкие казенные бумажки уже с достаточной четкостью обрисовали портрет Туридду, однако полицейская летопись выполнила эту задачу еще старательнее. Полиция ведь жутко дотошна и злопамятна, поэтому от ее внимания не ускользнул ни один фактик биографии бретонца, который по непонятным из-за всеобщего военного хаоса причинам (собственно, из этого самого хаоса Сомпани и возник) переквалифицировался в итальянца. В 48-м, незадолго до выборов, у него нашли в доме целый оружейный склад, в основном противотанковые гранаты, карабины старого образца и штук сорок «люгеров». В свое оправдание Сомпани заявил, что все это оружие доверили ему партизаны и он собирался сдать его властям (оправдание, конечно, липовое, но тогдашние власти его проглотили). Хранились в досье и отчеты об организованных им «поставках» девиц в Северную Африку и о процессе, на котором Сомпани защищал пожилых супругов из Кьяссо, обвинявшихся в контрабанде наркотиков: дело он выиграл, но затем его самого привлекли за ту же самую контрабанду и впоследствии оправдали за недостаточностью улик. Словом, богатая биография. К примеру, в его так называемой «юридической консультации» служил пятнадцатилетний мальчик, мать которого обратилась к районному комиссару полиции с жалобой на то, что адвокат с помощью своей любовницы Адели Террини занимается растлением малолетних. Подобные наветы были с возмущением опровергнуты, а полицейский комиссар оказался буквально посрамлен одним священником из Эмилии, публично засвидетельствовавшим высокую нравственность адвоката Туридду Сомпани. Кроме мужеложства, наркотиков, экспорта проституток, он подозревался в самых разных актах насилия: так, однажды его сожительница Адель Террини попала в больницу с очень странным увечьем – ее правая голень, или, вернее, если пользоваться медицинским термином, большая берцовая кость, была, можно сказать, раздроблена каким-то тяжелым предметом. Что это за предмет, синьора Адель Террини не уточнила, однако у полиции, известной своим скептицизмом, имелись основания полагать, что это ботинок пресловутого Туридду Сомпани. Как-то раз в кафе адвокат, по свидетельствам очевидцев, пытался раздеть донага некую скромную служащую за то, что она его должным образом не поприветствовала; он якобы набросился на нее с пьяными воплями и не довел свое намерение до конца лишь благодаря вмешательству официантов и посетителей. Когда его доставили в полицию, он с места в карьер перешел от защиты к наступлению, обвинив несчастную служащую в воровстве: она якобы стащила зажигалку, которую он случайно забыл на столике.

Был еще случай в поезде, когда его застукали в туалете с девчонкой четырнадцати лет, направлявшейся в Милан на учебу. И снова ему удалось выйти сухим из воды: отец девочки, чтобы избежать газетной шумихи, притворился, будто поверил адвокату Сомпани, показавшему, что он вошел в туалет по ошибке (девочка, видимо от рассеянности, забыла запереть дверь) и, обнаружив, что помещение занято, хотел тут же удалиться, но в этот момент нагрянул какой-то дубина солдат и начал вопить, как оглашенный: «Свинья! Свинья!»

Маленькая, но очень красноречивая справочка, приложенная к делу, удостоверяла, что налоги адвокат Сомпани платит только с миллиона лир и, кроме означенной суммы, других средств к существованию не имеет; работа никаких доходов ему не приносит, поскольку в регистрационном журнале адвокатской конторы последнее порученное ему дело датировано 1962 годом. Этим исчерпывались сведения о человеке, который вместе со своей спутницей окончательно сошел со сцены, погрузившись в воды Павийского подъемного канала.

Отложив в сторону папку Сомпани, Дука и Маскаранти занялись третьей парочкой – ее доктору Ламберти также посчастливилось узнать лично, ибо он иметь честь принимать у себя дома сперва синьора Сильвано Сольвере, а затем его возлюбленную Джованну Марелли. Из этого дела, как и из предыдущего, всплывали весьма интересные подробности: Сильвано Сольвере судимостей не имел, однако в полицейских расследованиях неоднократно фигурировал как наводчик, а после ограбления на улице Монтенаполеоне даже был задержан, но вскоре отпущен ввиду полного отсутствия доказательств. Служил Сильвано коммерческим представителем одной крупной фирмы по производству моющих средств, и иной порочащей информации, кроме доносов осведомителей (среди которых, как было отмечено в отчете, числилось несколько проституток), полиция ничего не имела.