Предатель ада

Мне суждено было жить среди людей и стать президентом Соединенных Штатов Америки. Наверное, следуя общепринятой логике, вы подумаете, что так оно и сталось. Однако не все, что суждено, сбывается. Случаются и ошибки. Их можно называть роковыми или странными в высшей степени — что-то вроде соскочившей в решающий момент каретки, перевалившейся на одно деление больше или меньше металлической рамочки на пластичном термометре. Так случилось со мной. Именно случилось. Несмотря на совершенно ясное предназначение, я родился в другом мире, не среди людей, и в этом мире и провожу свою жизнь. Так перещелкнулось. Конечно, теперь можно сказать, что я, мы, наши Контактные линзы, находимся совсем недалеко от людей, за перегородочкой, прямо у них за спинами. Но все-таки это совсем другой мир, другие существа, другой тип существования, и в периоды детств и отрочеств я никогда не подозреваю о том, что Наше так близко стелется к Вашему, проходит иногда прямо по задворкам Вашего, по самым Обочинкам — незаметное и тонкое для вас, во много кокетливых триллионов эфемернее паутинки для вас, а для нас неизбежное и огромное. Мой мир, конечно же, может показаться «сторонним наблюдателям» (такие, как это ни странно, есть — о них речь впереди) несравненно более великолепным, чем так называемая «земная жизнь», однако, во-первых, «поросенку тоже казалось, прежде чем в рай попал», кажимости наивны в повадках, а во-вторых, предназначение есть предназначение: я же сказал, что мне суждено, на роду было написано родиться в мире людей и стать президентом Соединенных Штатов — я постоянно ощущал себя в своем мире чужим — залетным носовым платочком, что ли? Но ошибку, сделанную не мной, не было можно исправить. Скорее даже не ошибку, а технологическую странность. И вот эта книга в руках у вас — плод героических усилий, исповедь нечеловека, повесть о том, как я, заведенный неведомым ключиком, пролагал себе дорогу сквозь баснословные пространства нашего края (букву «к» в последнем слове, читатель, вы можете понимать как сокращение от слов «китч», «кулисы», «кокетство», «краеугольный», «куцый» или просто выбросить эту букву из восприятия), стараясь всеми силами, насколько это было возможно, имитировать карьеру президента США, чтобы приблизиться к тому месту, которое в нашем мире называется БЕЛОСНЕЖНЫМ ДОМОМ и которое я, повинуясь пружинке предназначения, счел местным аналогом резиденции главы вашингтонской администрации. Повторяю: я чувствую себя идиотом, более того, я идиот, но я ничего не мог поделать с собой, с этой пружинкой, заранее стилизованной в протестантском духе, с этим сюжетом, с этой подготовленностью, пришедшей из предрождения, в соответствии с которой я должен был стать упрямым янки, честолюбивым и честным, заранее готовым на полностью откровенное описание жизни своей в мемуарах. Теперь я знаю в общих чертах, КАК я должен был писать их перед смертью в доме с ветром, возле зарешеченного огня, увертываясь от впечатлений предсмертной болезни с помощью анестезирующих средств, — ничто из этого смешного плана не сбылось, но я видел почти все через КОСОЙ ЭКРАН в Коридоре четвертого заплыва. Простите мне этот жаргон, целиком относящийся к нашему миру, я обещаю, что все объясню, насколько это будет в моих силах, — бессмысленный героизм этого перевода, который я сейчас предпринимаю, вам никогда не оценить, мой читатель.