Кида — которую даже в этих тяжелой ситуации тошнило от того, как Тот бубнит ее имя — потянула за аварийный рычаг возле кресла рулевого. Раздался лязг, щелчок и разочаровывающее посвистывание. Ничего не произошло.
— Чудесно, — произнесла она. — Просто прелестно.
Ее помятое лицо покрывали полосы сажи. Тот смотрел, как она достает табельный пистолет, и тупо гадал, почему она хочет его застрелить. Разумеется, этого не случилось. Тихо извинившись перед духом машины «Сиргалы», она дважды выстрелила, разбив оба магнитных соединения, которые фиксировали башенку на крыше.
— Уходим, — сказала она Тоту.
— Мы разбились, — сообщил он.
— Еще как, — она широко расставила ноги на панели управления, осторожно балансируя, пока накладывала на его искалеченную конечность жгут, который сделала из своих рукавов.
В какой-то момент она заметила его руку на полу, рядом с ботинками. Он был прав, она валялась внизу.
— Пошли. — произнесла она и начала поднимать его.
Шок был ей на руку — он вел себя послушно, хоть и не переставал бормотать.
— Кида, — снова сказал он. — Что со стариком?
— Он мертв, — у нее на глазах не было слез. А если и были, то из-за дыма. Просто дым.
— Кида. Он не умер. Правда же? Кида?
Хороший вопрос. Если нельзя жить с половиной консоли аватарного интерфейса, засевшей в груди, то он наверняка был мертв.
— Его больше нет, Тот. Карабкайся.
Она проталкивала его через башенку, вытаскивая первым.
— Если еще раз назовешь мое имя, спятивший ты ублюдок, я тебя пристрелю.
Внутрь просунулись другие, лихорадочно действующие руки. Они вцепились в полуобмякшее тело Тота и потянули его от нее.
—
— Успокойтесь, модерати Бли, — она узнала бесстрастный голос, напоминающий вокс. — Это я. Всего лишь я.
Она взглянула на тянущиеся бионические руки, которые были выполнены в грубом подражании человеческой мускулатуре, но оттого обладали странной красотой. В открытую башенку свешивались обгоревшие лоскуты красного одеяния.
— Девятый?
— Подтверждение. Это я. Девятый.
— Ты взял Тота?
— Второе и следующее подтверждение.
— Кида, — Тот пускал слюни в респиратор, продолжая лепетать. —
— Тихо, — беззлобно велела она. — Поднимай его, Девятый.
— Третье и наиболее уместное подтверждение, — аугметические руки техножреца двинулись вверх. Цилиндры, поршни и малые приводы напряглись, пока он вытаскивал Тота наружу. Она услышала, как модерати еще раз произнес: «Кида», а затем Девятый что-то пробормотал насчет
— Спасибо вам, — сказала она. И спустя секунду уже лезла следом за Тотом.
Девятый поддерживал Тота. Марсианское красное облачение превратилось в лохмотья, он казался голым без кольца сервочерепов, которые обычно усердно кружили вокруг него при помощи антигравитации. Большую часть тела заменяла сегментированная броня, отличавшаяся необыкновенным изяществом и аккуратностью обводов, если сравнивать с толстой обшивкой полевых машинных провидцев. Кида и понятия не имела, что скрытая одеждой аугметика столь искусно сделана.
На Девятом не было капюшона, и была видна выбритая голова с аугметическими узлами и массивным визором на месте глаз. Голосовые связки были заменены на круглого железного скарабея, из крошечного динамика доносился дребезжащий вокс-голос. Все остальное выше уровня шеи выглядело человеческим.
— Принцепс? — напомнил он.
— Погиб.
— Последует процесс оплакивания, включающий траурные и искренние обряды. Идемте, модерати Бли. Нужно выбираться.
Проще сказать, чем сделать. Обычно Кида находилась выше «наземной работы», где пехота сражалась в тени «Сиргалы». Теперь же «Сиргала» пала, и экипаж застрял в самой гуще. Вокруг рухнувшего титана бились и кричали воины в белом и синем. Несколько безмолвных секунд она вообще не была уверена, что делать, или куда бежать. Пистолет в ее руке был бесполезен — против любого из Легионес Астартес он был все равно что игрушка.
— Модерати Бли, — начал Девятый. Фраза оборвалась сдавленным воплем, и техножреца швырнуло вперед попавшим в спину зарядом болтера. Кида увидела, как он ползет по земле без ног, подтягивая свое тело обратно к ней. На это не было шансов — они с Тотом стояли наверху лежащего черепа «Пса войны». Она подхватила Тота, пока он не упал, притянув его к себе.
—