Праздник саранчи

Вскрыв один из ящиков, достал палку колбасы, Обнюхал ее, полез обратно, но не в подвал, а по щели вверх, еще раз свернул, пробираясь в тесноте мимо решеток, за которыми были какие-то комнаты, залы. Снова вверх, в небольшую камеру, где на стене красного кирпича был выбит его знак: три треугольные головы, смотрящие чуть в стороны и непонятное, похожее на человеческое, тело с узким длинным хвостом.

Он погладил знак рукой, сел поудобнее у решетки, глядя на тихую улицу, откусил колбасу, неторопливо жевал.

На улицу задней стороной выходило небольшое кафе, окруженное деревьями, несколько столиков на улице, в тени, за ними мужчины, женщины, за кафе — небольшие хозяйственные пристройки, дворик с пустыми ящиками. Из-за ящиков, пригибаясь, вышел человек, за ним еще один.

Студенты, весело давя друг друга, смеясь, зашли в кафе. У штабеля пустых коробок откинута крышка канализационного люка. Один за одним из него быстро выбирались люди, уже не скрываясь, с оружием, накапливаясь на заднем дворике кафе.

Смех за столиками вдруг смолк, только музыка продолжала играть. По улице проезжали редкие машины, и неподалеку на проспекте шумел городской поток.

Он все так же грыз колбасу, устало и равнодушно глядя на улицу, в кафе закричали, что-то упало, несколько бандитов окружили летние столики на улице. Двое вышли и встали у входа, оглядывая прохожих, которые все еще входили в кафе. На заднем дворе к люку несли коробки с продуктами, бутылки.

Люди в кафе сидели молча. Пять бандитов с оружием, в резиновых сапогах, в плащах, грязные, изодранные сгрудились у стойки. Девушка, стоявшая перед кофейным автоматом, опустив голову, глядела на свои руки, рыжий парень, перекинув автомат на спину, улыбаясь, тянул ее коктейль из трубочки, тихо гладил ее по бедру.

Другие бандиты собирали у сидевших деньги, украшения, часть возилась на кухне, таская продукты. В зал вошел небольшой, в плотном комбинезоне и сапогах, длинноволосый мужчина лет тридцати, перетянутый ремнями. Он резко оглядел зал, крикнул кому-то на кухне, решительно пошел к выходу из кафе, засунув руки за ремни портупеи, часть бандитов с ним. Он пересек улицу, пошел в дверь магазина, остальные за ним, двое остались у входа, один прошел по улице и встал у стены, как раз под чугунной решеткой.

Он все жевал и смотрел вниз на голову вертлявого часового.

В кафе закричали вновь, вылетело вдруг стекло, и следом вывалился человек с автоматом. Два раза глухо выстрелили. Человек поднялся, заглянул в выбитый стеклянный пролет, опустил оружие и стал отряхиваться.

Бандиты быстро вышли из магазина, впереди тот, кто в портупее. Он стал посреди улицы, огляделся, мимо него бежали, несли чемоданы, ящики.

Все сразу пошли из кафе, по одному спускались в люк, протащили волоком двух женщин, кричавших, упиравшихся, спустился последний, снова стало тихо. В кафе все так же играла музыка.

Он бросил недоеденную колбасу, пополз дальше по проходу вниз через совсем узкую щель в подвал. Подвал был небольшой, с низким сводом, у единственного выхода в коридоре играла тихо музыка, переговаривались голоса Прислушавшись, он бесшумно пошел к выходу.

Там на ящиках сидели люди: несколько парней, две девушки, грязные, лохматые, курили, глядя на улицу, пили из жестяных балок пиво, в ногах у них играл магнитофон. Он прошел между ними, совсем рядом, едва взглянув в их сторону, они, замолчав, следили за ним удивленно и испуганно.

За углом он спустился в колодец люка, по узким скобам вниз в тоннель, побрел, перекинув мешок, по неглубокой воде. Найдя колодец над толовой, устало забрался в него, оттуда в подвал, в узкую щель вентиляции, упираясь руками и здоровой ногой, поднялся вверх на крышу дома. Отложив мешок, лег на живот, отдыхая.

Где-то внизу приближался звук патрульных машин. Он подобрался к краю крыши, заглянул вниз.

Внизу у кафе стояли машины полиции и «скорой помощи». Полукольцом, переговариваясь, толпились люди. Среди них он заметил двух монахов в брезентовых робах, перетянутых монтажными поясами, они стояли и курили, похожие на обыкновенных рабочих-монтажников.

Полицейские осматривали кафе, опрашивали очевидцев, через двери вынесли на носилках двоих, накрытых простынями. Двое дежурили на заднем дворике, отгоняя репортеров, которые фотографировали люк, не решаясь подходить близко.