Право учить. Работа над ошибками

— Но ты должен пообещать, что никогда не причинишь зла тому, кто будет владеть луком и пускать из него стрелы. Такое обещание возможно для тебя?

— Да…

— Тогда дополни свою предыдущую клятву и… облачайся в новые доспехи!

— Я поклялся убивать всех, кого встречу на своём пути, и не отступлю от клятвы… Но, не имея собственной плоти, я не в силах исполнять обещанное, потому тот, кто подарил мне новую плоть, вправе требовать новых клятв… И я клянусь… Честно и преданно служить тому, в чьих руках окажусь… И всегда поражать цель с первого выстрела…

Пальцы дрогнули, неуверенно коснулись повязки. Я помог размотать запятнанную кровью ткань, а обнажившуюся и успевшую зарубцеваться рану дух вскрыл сам, поднеся запястье ко рту и впившись в кожу зубами. Потекла кровь, и я поспешил подставить под тоненькую тёмно-алую струйку бутон позвонка, из которого росли плечи лука.

— Благодарю тебя, вернувшийся…

Ещё один стежок между запястьем и старой костью. Кажется, течение крови останавливается, замирает, словно выбирая, в какую сторону следует двигаться, потом струйка отрывается от раны, падает, ударяясь о костяные узоры, но не расплёскивается, а быстро втягивается и исчезает в некогда живой плоти. А я, дрожа то ли от благоговейного страха, то ли от восторга, смотрю, как серо-розовая сеточка линий покрывает поверхность лука. Волна тепла пробегает по всей длине оружия, от истоков плеч до кончиков рогов, согревая мои пальцы осознанием… Нет, даже не правильности происходящего, а гордостью. Самой настоящей гордостью за себя. За то, что нашёл обходной путь, ведущий туда же, куда стремятся все прочие: к продолжению жизни.

Последний виток шнура вокруг обёрнутого тканью лука. Последний узелок, потянув за хвостик которого можно в мгновение ока расчехлить оружие. Работа окончена. Ошибка исправлена. Чужая ошибка, разумеется: исправление своих предоставлю кому-нибудь другому, потому что неспособен самостоятельно их даже распознавать.

Проводник вздрагивает, открывает глаза и болезненно щурится. Так, глубокий карий цвет вернулся, а вместе с ним и скука обречённости. Нехорошо. Нет, парень, ты даже не представляешь, ЧТО тебе предстоит в будущем… Я тоже не представляю. И сие поистине прекрасно и удивительно!

— Ну что, наговорился?

— О да! Прелюбопытнейшая, кстати, получилась беседа… Знаешь, иногда стоит поболтать, прежде чем браться за оружие.

— Не в случае райга, — хмуро возражают мне, замечают сорванную повязку, снова истекающее кровью запястье, прислушиваются к ощущениям и… Хватают меня здоровой рукой за ворот рубашки: — Что произошло?!

— Ничего невозможного, поверь.

— Где он?!

— Кто?

— Дух! Ты помог ему выбраться из моего тела? Безумец!

— Вообще-то он сам делал выбор и принимал решение. Я всего лишь предложил.

— Что?!

— Поменять место обитания. Он не торопился уходить за Порог, вот и согласился провести остаток отпущенных дней в одной милой вещице… Проще говоря, переселился из твоего тела в другую плоть, тоже когда-то полную жизни.

— Другую плоть?

— Ну да. Рыбью кость. И кажется, ему понравилось новое место.

Проводник разжал пальцы, бессильно откидываясь назад:

— Ты предложил райгу занять истинно мёртвую плоть?

— Это так называется? Прости, не знаю всех тонкостей. Но да, если учесть, что изначально рыба всё-таки была живой, а потом окончательно умерла, можно назвать её плоть истинно мёртвой.

Потрясённый шёпот:

— Слепая удача… Надо же…

— Удача состояла лишь в том, что у меня под рукой оказалось всё необходимое. Дух вовсе не обязан был соглашаться.

Проводник наконец вспомнил, что ранка кровоточит, и вернул повязку на место, но карий взгляд следил не за движениями рук, а буравил моё лицо.

— Именно что не обязан… Как это вообще произошло? Ни один из Проводников никогда не уговаривал духов!

— И зря. Все они некогда были людьми, а с любым человеком можно найти общий язык. Если очень захотеть.

— Ты не понимаешь… Духи не желают слушать живых, вот в чём трудность. И даже если слушают, то не придают услышанному значения, потому что полагают себя выше живущих. Потому что находятся совсем близко к Порогу, но не могут его переступить. Райг мог бы послушаться только того, кто уходил в Серые Пределы и смог вернуться!

«Благодарю тебя, вернувшийся…» Я ясно слышал последние слова духа в чужом теле. Он назвал меня «вернувшимся», значит… И глупая улыбка расползается по моим губам.

Ну конечно! Мне же довелось побывать у Дагъяра, правда, в Круг Теней допущен не был, но гулял совсем рядышком. В шаге от небытия. Или уже в шаге за ним.

— Чему ты улыбаешься? — Проводник сдвинул брови, почувствовав подвох.

— Будешь смеяться, но… Так получилось, что я как раз и уходил, и возвращался.

— Ты умирал?

— Почти. Наверное. Не знаю, как это выглядело снаружи, но, скорее всего, именно умирал.

— Как? Когда?

— Не так уж и давно. И позволь не углубляться в воспоминания, в них нет ничего приятного.

— Потому тебе и удалось уговорить райга… Но… Ты знал, да? Ты нарочно заставил меня устроить разговор с духом?

Я поднялся на ноги, разминая затёкшие мышцы: