Право учить. Работа над ошибками

– О, нет! – Грустно улыбнулся Транис. – У меня не хватило бы таланта. Правда, я в Саэнну и не заглядывал, а Лагги оттуда пришлось то ли сбежать, то ли уйти самому, но зато он, хитрец, выпросил у своего хозяина свидетельство о том, что обучался магии в чародейской столице. «Обучался», а не «обучился», но пока наш наставник это понял… А магический дар у Лагги и в самом деле был слабенький. В отличие от норова.

Могу представить!

– Хотел быть первым и злился, что никак не получается.

– Точно! – подтвердил маг. – И еще как злился! Обожал подличать. Правда, став постарше, вроде затих, успокоился, но потом как раз и случилось…

– Что?

– Это не имеет отношения к нашему разговору.

О, мы сразу стали неприступными и настороженными. А зря, мне известно все. И уж больше, чем моему собеседнику!

– Но имеет прямое отношение к Дару Лагарта.

– Почему вы так говорите? Вы не можете…

– Я узнал некоторые подробности. О способе умолчу, вам он не подойдет, к тому же чреват последствиями. Укорять тоже не буду, любовь не дает право выбора, а приказывает. Но, пожалуй, вам следует кое-что знать. Ваш…

Он не дал договорить:

– Я любил ее! Да, ничего не мог поделать, каюсь! И довольно уже того, что боги забрали жизнь ребенка, не позволив ему появиться на свет.

Стало быть, старый барон утаил от света рождение мальчика, а чуть позже выдал его за своего отпрыска? Разумно. И все равно оставлять человека в неведении не стану. Пусть поступлю жестоко, но… Может быть, именно вынужденная жестокость приведет к необходимому результату:

– Ваш ребенок жив.

Кулаки Траниса сжались:

– Не лгите, я его видел! Мне удалось вырваться из ссылки на несколько дней и хоть одним глазком… Мальчик не похож на меня.

– И не должен быть похож. Вы только дали ему жизнь, а все остальное – заслуга вашего старого знакомого, который вложил в зарождающуюся плоть свои желания.

– Вы хотите сказать…

– Лагарт говорил с водой, окружавшей малыша в чреве матери. Говорил с кровью роженицы. Он сделал все, чтобы изменить ребенка по своему образу и подобию. И, надо сказать, ему удалось. Наследник рода Талионов – талантливый маг, хотя и обделенный Силой еще больше, чем его «создатель».

Маг встряхнул головой:

– Это невозможно!

– Хотите сказать, не видите схожести между молодым бароном и вашим приятелем? Не торопитесь спорить, напрягите память.

Я знал, чем закончится поход в долину воспоминаний. Знал потому, что выудив при Единении из чужого потока сознания знакомое имя, понял причину своей первоначальной жалости и снисходительности по отношению к некроманту. Все объяснялось просто: он напомнил мне Мэвина, а когда впервые встреченный человек обладает схожими чертами с кем-то знакомым, мы не задумываясь переносим те, прежние впечатления на новую персону. И конечно же, ошибаемся. Я тоже едва не ошибся окончательно, но, слава богам, труповод потрудился как можно скорее избавить меня от заблуждений.

Когда карие глаза растерянно расширились, настала очередь последнего удара:

– Помимо внешности есть очень многое в магическом почерке юноши, до мельчайших подробностей совпадающее с творениями Лагарта, я имел возможность убедиться лично.

Но вместо сожалений, причитаний и негодований меня ожидала внезапная атака с другого фланга:

– Если вы так хорошо знакомы с магией, то должны были обучаться ей, верно? А суждения и действия говорят еще и о том, что ваши возможности много выше, к примеру, моих. Но тогда… – Кажется, догадываюсь, какой вывод воспоследует. И заранее боюсь. – О вас было бы известно в магических кругах!

Вот он, настоящий чародей – прежде собственных уязвимых мест его интересуют слабины в чужой обороне! Но мои защитные порядки могут справиться и не с таким натиском.

– Я обучался, вы правы. Но делал это один на один с наставником. Видите ли, мои родственники были достаточно богаты, чтобы пригласить в дом хорошего учителя.

Вовремя упомянутая и противоречащая своим подружкам подробность способна сделать главное – сбить собеседника с опасной темы. Маг проглотил наживку, не мешкая.

– Так почему же вы стали… тем, кем стали?

То есть Мастером? Человеком без кола и двора? Хороший вопрос. Только не ко мне. Правда, отвечать придется. Но ведь ответить можно по меньшей мере двояко!

– А почему вы стали магом?

Транис сдвинул брови:

– Кем же еще я мог стать? Если имеются склонности к чародейству…

– Вот-вот, правильное замечание! А у меня с детства имелась склонность к продолжительным пустым беседам.

Он оценил шутку, охотно усмехнувшись в ответ, и вернулся к более насущным размышлениям:

– Я вспомнил. Действительно, мальчик был очень похож на молодого Лагги. Но… разве такое возможно?

– Как видите, да.

– Это же величайшее могущество! Менять мир по своему желанию – за такой талант не жалко отдать и полжизни.

– На самом деле цена куда скромнее, вот только нет никакого смысла ее платить.

– Почему же?