Право на девочку. Том 2

Мужчины оценивали друг друга. Предвзято. Не таясь. Если Коля, будучи крепко и надежно женатым, едва заметно усмехнулся, сделав некие выводы, то Макс, оставаясь к двадцати пяти или к двадцати шести годам – Лида точно не помнила – холостяком, не таился. Сначала посмотрел на Мирона, потом на Лиду.

– И вам добрый, – сбалагурил Макс, сохраняя веселую интонацию.

Лида тоже смотрела в лицо Мирона. Оно ничего не выражало. Абсолютно. Ни одной эмоции. Точно каменное изваяние, и от этого становилось холодно внутри. Радость от встречи с сослуживцами Олега испарилась.

– Лида, – Мирон встал к ней намного ближе, чем полагалось. – Представишь нас?

А у самого взгляд направился на коробку со сладостями.

– Да, Лида, представь нас, – в тон ему сказал Макс, за что Лиде захотелось по-братски пнуть его в голень.

Ей кажется, или друг Олега сейчас нарывается? Откровенно провоцирует? Это что… ревность?

– Мирон, это Максим и Николай. Это Мирон.

Всё. Представила. От неё ещё что-то надо?

Происходящее на небольшой площадке вокруг дома всё больше не нравилось Лиде.

– Приятно познакомиться, – Мирон протянул руку первым.

Лиду отпустило. Мгновение… второе…

Нет, не отпустило. Что-то не давало. Держало за тонкие нити.

Мирон сделал шаг вперед. Первым ему руку пожал Макс, потом Николай. Лида должна была выдохнуть.

Но что-то никак.

Скифский сообщил ей, что патологически ревнив. Она запомнила. И запомнила, как он ей сообщил.

Как будто для него это проблема. Большая.

Что сейчас происходило тогда?..

Лиду снова кинуло в омут противоречий. У неё с Мироном вроде бы ничего и нет. И вот на этом «вроде бы» и спотыкаешься, потому что понимаешь: больше, чем у них сейчас, это только кольцо на безымянном пальце правой руки. И другая фамилия.

Ревновать нет права. Но разве кто-то дает права другому человеку на какие-то определенные чувства?

– Я так понимаю, вы хорошие знакомые Лиды? – продолжил тем временем Мирон, возвращаясь к ней и небрежно, почти между делом приобнимая её за талию.

Характерный жест, против которого любые слова недостаточно весомые. Лида могла скинуть руку.

Не стала.

– Сослуживцы Олега, – сказал Николай, протягивая коробку с пирожными Лиде. – Навещаем иногда Лиду. Чтобы не скучала.

Черт! Что с ними сегодня со всеми? И с ней? Почему в каждой фразе и жесте Лиде видится двойной подтекст?

И не только ей, судя по тому, как сильнее сжалась рука на её талии.

– Похвально, – открыто усмехнулся Мирон. – Но сегодня, парни, дама занята. У нас с ней назначена встреча. Поэтому…

– Отчаливаем, – продолжил за него Макс, пульнув взгляд на молчавшую Лиду. А что ей ещё надо было сказать?

Пригласить на чай мужчин? И как это выглядело бы?

Мирон принял пирожные с нечитабельным выражением лица. Лиде сразу же захотелось их у него забрать. Вот только пусть попробует выкинуть сладости! Или что-то отчебучить в этом русле!

Макс, которого точно черти дергали за усы, подмигнул Лиде. Мужчины попрощались, после чего сели в машину и уехали.

Мирон с Лидой остались одни. Неподалеку от них продолжала неспешно течь вечерняя жизнь обывателей.

– Я не успела приготовить ужин. Поднимешься? – надо было что-то сказать. Лида и сказала. Молчание Мирона било по нервам похлеще отцовского ремня.

Она не понимала, что происходит. Вернее, понимала. Чего уж тут… Встретились лбами самцы во дворе – вот что происходит! Только при чем тут она?! Кажется, подобный вопрос Лида задала ему ещё утром, получив неоднозначный ответ.

Ревность Мирона её не должна задевать. Никак.

У него нет на неё прав…

Тогда почему сердце заходится в тахикардии?

– Поднимусь, – всё с тем же непроницаемым лицом отозвался мужчина, и в этот момент Лиде захотелось крикнуть «стоп».

Громко.

И хлестко.

Внизу живота продолжало скручивать от дурного предчувствия.

Они прошли к двери, код на которой давно был сломан, но хулиганы и местные бомжи ещё не успели облюбовать их подъезд. Вошли и направились к лифту. Так же молча.

Напряжение внутри Лиды закручивалось спиралью. Билось.

– Мирон, что не так? – наконец, спросила она.

Если бы не промывка мозгов от Лисы, она бы попросила Мирона уйти. Снова понесла бы бред про расчет, про долг. Лиса сказала правильно: им надо выходить на другой уровень общения.

Как пара.

Эта мысль смущала Лиду. Получалось, что их пара – на этом слове внутренняя Лида ещё спотыкалась – образовалась из-за незапланированной беременности. Если бы не было её, согласилась бы Лида на содержание?

Нет.

Что бы ни говорил и какие бы условия ни предлагал Мирон. Нет и точка.

Во время работы с девчонками она много думала и пришла к выводу, что Лисонька права. Надо менять радиус действия. И начнет она с себя. Пока, правда, не знала как. Она надеялась, что сегодняшний вечер прояснит хотя бы что-то, сдвинет с мертвой точки их с Мироном странные отношения.

Сдвинулось.

Только не в ту сторону.

От взгляда Мирона хотелось поежиться. Особенно в замкнутом пространстве лифта. Лифт пришел пассажирский. Лида предпочла бы грузовой – там больше пространства. Здесь же они стояли фактически прижавшись друг к другу.

– Всё так, – коротко бросает Скифский, и Лиду словно в леденящую прорубь окунает.