Право на девочку. Том 1

Скиф снова вернулся к её лицу. Красивая, сука. Злость с новой силой заклубилась в груди. Вот не понимал он их! Честное слово. Смотрел на подобных ей и диву давался. Что в жизни не хватает, красивая? Замуж выйти, деток роди! Вей семейное гнездышко. Мужа с работы жди. Нет же! По клубам и ресторанам надо шастать, спонсора искать! Или в экскортницы.

Обычно он реагировал куда адекватнее, придерживаясь позиции, что всем исполнилось восемнадцать и каждая знает, что делает. И на что подписывается.

В руках девушка держала небольшую дорожную сумку.

Мирон выдвинулся к гостье, чеканя каждый шаг.

Освещение в камере было искусственным, немного искажая реальность. Девушка по-прежнему оставалась стоять на месте. Не двигалась ему навстречу. Стояла и смотрела, как он приближается. По мере того, как сокращалось расстояние между ними, её глаза распахивались шире.

Неужели он такой страшный? Мирон едва заметно усмехнулся. Да ладно! Бывало и хуже. Ну, не брит. Оброс малость. Похудел. Ничего криминального.

Потерпит.

Ничего не говоря, подошёл к гостье, мимолетом отметив, что даже на каблуках она значительно ниже его, и взялся за дверную ручку. В коридоре мелькала любопытная рожа Серого, одного из «лояльных» конвоиров, которые сотрудничали с начальником колонии.

Мирон уже собирался закрыть дверь, когда Серый его окликнул:

– Эй, Скиф! Если тебе вдруг краля не придется по вкусу, дай знать.

Мирон ничего не ответил. Обычное зубоскальство.

Прикрыл дверь и повернулся к незнакомке.

Теперь они стояли близко.

Девушка отступила, чтобы ему было удобнее прикрывать дверь. И он снова, недобро прищурившись, окинул её придирчивым взглядом. Доля постарался на славу. Выбрал так выбрал. Если бы Мир увидел её в клубе, непременно обратил бы внимание. Да и не только он один. Какая вероятность того, что она пошла бы с ним добровольно? Большая, если бы он открыл бумажник и заранее обговорил бы сумму.

А без бабла? На добровольной основе?

Не те мысли у него кружились в голове… Ох, не те.

– Что застыла, как не родная? – усмехнулся мужчина. – Проходи.

Девушка замялась сильнее.

Она нервничала.

Сильно.

Не то чтобы Мирон оказался удивлен. Хотя нет. Был удивлен. Стоит, глазищами хлопает. Сколько Дольник ей заплатил за неделю с ним? Деньги были его. Это принципиальный вопрос, который они обговорили сразу же. Поэтому Мирон вправе стребовать по полной.

Он знал точно: сумма не маленькая.

В своё время Мирону пришлось попотеть, чтобы сколотить состояние. Пусть и не огромное по мерилам современного общества. Но на несколько жизней ему хватит. Плюс он не собирался останавливаться на достигнутом.

Выйдет, отдохнет, адаптируется и дальше продолжит.

За свои деньги он от сегодняшнего дня, ночи и последующих суток хотел получить сполна. Как было и раньше.

– Добрый… день, – выдохнула девочка и облизнула губы.

Взгляд Мирона мгновенно сконцентрировался на мелькнувшем кончике языка и блеске на губах. В паху прострельнуло. Остальные мысли отошли на задний план.

– Я… Лида, – продолжила девочка, хлопая длинными, слегка подкрашенными ресницами.

Ему похеру было на её имя. Сейчас – так точно.

– Моё имя ты знаешь, – глухо бросил он, не отходя от неё.

Может, плюнуть на всё и нагнуть её прямо у стены? Задрать юбку, разорвать колготы, спустить трусы и взять? Потом будут разговаривать.

Мирон вообще не любил вести разговоры с женщинами, которых покупал. Одна из причин, по которой он это и делал. Никаких ухаживаний, долгих уговоров, танцев с бубнами. Всё просто и понятно. Заплатил. Опустилась на колени. Отсосала. Раздвинула ноги. Ушла поутру, и каждый остался довольный.

Эта же…

Мирон протянул руку, собираясь забрать сумку.

Лида медлила. Или не понимала, что от неё требуется, или настолько глупенькая, что не видит элементарного.

– Сумку давай. И хорош стоять, как изваяние. Я, кажется, сказал, чтобы ты проходила.

– Да, конечно, извините.

Извините?

Она серьезно?

Он снова на неё посмотрел, уже не скрывая гнева, готового вырваться наружу.

* * *

Лида четко уловила момент, когда поняла: не сможет.

Вот не сможет, и всё тут.

Она вышла из машины и пошла рядом с Анатолием. Шаг за шагом отделяя себя от прошлой жизни.

Александра Павловна, – или, как её называла Лида, мама Саша – всегда говорила, что главное в жизни – не терять себя. Что бы ни случилось, какие бы беды и невзгоды ни свалились на голову человека, нельзя опускаться до унижений. Нельзя переходить за некую черту, после которой не будет возврата. Правильно люди давно подметили: жизнь прожить – не поле перейти. Всегда будут трудности. И выбор, который каждый человек должен делать едва ли не ежедневно.

Идя по направлению к проходной, Лида точно знала: вот она, её черта.

И девушку захлестнула дикая паника. Аналогичную которой она испытывала в последний раз, когда бросала горсть земли на крышку гроба любимого человека. В тот роковой день ей думалось, что она никогда не окрепнет, не придет в себя от потери. Что будет снова и снова переживать оглушающее чувство потери.

Такое же ощущение на неё накатило и сейчас.

Она не сможет…

Не справится.