Право быть

«А что чувствует птица, посаженная в клетку? Я ведь даже окружающий мир могу видеть только твоими глазами». И увиденное тебе не по нраву?

«Этого я не говорила. Но картина, расстилающая перед тобой, слегка…».

Можешь не продолжать. Я и правда не могу воспринимать Гобелен во всем его великолепии.

«Тот, кто не различает цвета, обычно очень хорошо знаком с формами».

Не утешай. Хотя, спасибо.

«Всегда рада помочь добрым словом. — Мантия отвесила невидимый поклон и тут же сменила тему. Наверное, для того чтобы не заострять мое внимание на своих слабостях. — Это место… Оно мне не нравится».

Представляешь, мне тоже. Здешняя Нить чужда всему остальному миру. Чудо, что ей удалось ухватиться за коврик, ткущийся Ксарроном, и выбраться из Купели.

«Ну, не такое уж чудо… Подобное происходит слишком часто, чтобы считаться невероятным, и тут все зависит от силы духа новорожденного дракона».

Хочешь сказать, Ксо в самом деле оказался трусишкой?

«Не все так прямолинейно, но… Мать слишком опекала его искру. Оберегала от любого волнения, даже ценой отказа от своих насущных потребностей».

Почему? Будущему дракону что-то угрожало еще в момент зачатия?

«Мм… — протянула Мантия. — Скажем так, ее супруг не считал то время подходящим для рождения ребенка».

Муж тетушки Тилли был против собственных детей?

«Нет. Но он был твердо уверен в том, что отец должен находиться рядом с сыном с первой минуты его появления на свет, а обязанности и неотложные дела не позволяли Торрону следовать им же самим установленным правилам. Только и всего».

Значит, тетушка на свой страх и риск понесла Ксо? «А потом держала его появление в тайне, пока это было возможно».

Пожалуй, теперь понятно, почему кузен оказался неподго-товлен к первому и, возможно, самому главному сражению в своей жизни.

«Увы… А ведь всего-то чуть-чуть больше любви, чем нужно, немного эгоизма, капелька гордости сверх меры… Дети — очень сложная наука. Ошибешься в рецептуре, потом всю жизнь будешь икать!»

Меня так и подмывало спросить, как обстояло дело с рецептом появления последнего из сыновей Элрит, но язвительное облачко, окутывающее мои мысли, рассеялось раньше, нежели с языка слетели слова из разряда тех, которые никогда не удается взять назад. Я наконец-то осознал две истины, настолько простые, прозрачные и естественные, что могли и вовсе остаться без моего внимания.

Я жив.

Я снова разговариваю с Мантией.

Пожалуй, ни один из этих столпов моего ограниченного мироздания не мог считаться главнее другого, и, самое главное, теперь вдруг стало понятно: они не существовали порознь. Но как можно было забыть? Как можно было, занося ногу над Порогом, не сказать «прощай» той единственной, кому заказан путь в мое будущее? Почему я беспечно стремился вперед, даже не пытаясь оглянуться?

Потому что впервые не чувствовал ее близости. Вообще ничего не чувствовал.

Драгоценная, ответишь на неприятный вопрос?

«Зависит от степени неприятности».

Что творят со мной серебряные иглы? Только, пожалуйста, без любимых тобой иносказаний и поэтических отклонений от маршрута!

Мантия обиженно вздохнула:

«Хочешь совсем прогнать волшебство из своей жизни?»

Волшебство? После расставания с серебряным зверьком кажется, что большая его часть сама покинула меня, не спросясь, не прощаясь и не обещая вернуться.

Хочу понять, что происходит.

«Ну, смотри… Только потом не говори, что я не предупреждала о последствиях!»

Они всего лишь должны быть или они будут непременно ужасными?

«Жить станет немного скучнее. Кому как, а мне, к примеру, хочется в любой реальной действительности оставлять простор для воображения».

Знаешь, после возвращения с того света, как ты правильно заметила, чаша невероятного в моей жизни переполнилась, перевернулась и счастливо опорожнилась, так что нужно наполнять ее заново. Пусть даже придется покрывать пересохшее донышко скукой.

«Может быть, может быть… Как знаешь… Итак, иглы. Их назначение состоит в том, чтобы отделить тебя от твоего могущества».

Сие мне хорошо известно.

«Но поскольку ты — дракон, тебе присущи все те же равно сильные и слабые стороны твоих сородичей. Про силу говорить сейчас смысла нет, а вот слабость… Ты уже наблюдал действие Пустотной сферы, оружия, способного уничтожить любого дракона».

Да, наблюдал. И хорошо помню в глазах Элрона отчаянную решимость, опасно близкую к одержимости. Любого, но не меня.

«Не тебя, потому что материал оружия изначально подбирался в расчете на прямую структуру, тогда как ты представляешь собой как раз обратную. Но суть механики одна и та же, только в твоем случае сфера образуется не снаружи, а внутри. И, главное, ни в том, ни в другом действе нет и крупинки магии, потому что, создавая искусственную проплешину, драконы используют свойства собственной плоти, а ловушка для тебя устраивается с помощью самых обычных игл».

Отсекающих меня от мира.

«Поменяй два слова местами, и окажешься стократ ближе к истине. Отсекают твой мир от тебя — так звучит вернее». Поясни.

Мантия покорно продолжила: