Правитель Пустоты. Проклятый бог

Гвардеец неопределенно пожал плечами и опять отвернулся к окну. Буквально через минуту дверь в помещение отворилась, и на пороге комнаты появилось трое альвов. За их спинами виднелось несколько вооруженных солдат, которые остались стоять в коридоре, в то время как троица уверенно прошла к центру приемной и, замерев возле стола, оглядела всю группу, выстроившуюся напротив. Один из альвов, сгорбленный настолько, что при желании он мог поцеловать собственные колени, шлепая босыми ступнями, сел на лавку и достал связанные бамбуковые дощечки. Пушистая писчая кисть окунулась в нефритовую чернильницу, висевшую на шее этого седовласого альва, и принялась порхать по планкам, выводя клинописные знаки.

Другой мужчина, выглядевший из троих самым представительным и суровым, угрожающе сузил свои обведенные красной краской глаза и сложил руки на груди. Его предплечья были изуродованы десятками рубцов, а косы, спадавшие до пояса и заплетенные в кольца, оказались украшены таким количеством мелкого бисера и бусин, что издалека это можно было принять за мозаику. По правую руку от него стоял нескладный альв с широкими скулами и задумчивым взглядом. Он был без брони: перетянутый галунной перевязью обнаженный торс прикрывали лишь длинные яркие бусы, а на высоком поясе льняных штанов, помимо оружия, висели мешочки и шнуры с круглыми нефритовыми бляшками, имевшими треугольные отверстия по центру. На его правом плече Ашарх далеко не сразу заметил ручную черную крысу, спокойно сидевшую на ремне перевязи, зацепившись за нее коготками и встопорщив длинные усы. Сам же альв стоял прямо, заложив руки за спину, и с явным любопытством, как и его зверь, оглядывал неожиданных гостей крепости с высоты своего роста.

– Благодарим вас за то, что согласились принять нас, – не медля ни минуты, заговорил Аш и подошел почти вплотную к столу, встав напротив обоих альвов, из-за чего ему приходилось закидывать голову, чтобы увидеть их лица.

– Ты залмарец! Человеческий выблядок! – недобро прищурив глаза, совершенно невнятно произнес на ифритском покрытый рубцами и шрамами воин.

– Как я уже сказал вашим подчиненным, хоть я и рожден в Залмар-Афи, но давно покинул эту страну и выступаю теперь переводчиком и проводником для этого скромного посольства, посланного народом хетай-ра, живущим на западе, средь песков. – Профессор уважительно склонил голову.

– О таком народе никому из нас не доводилось раньше слышать, хотя многие века мы соседствуем с пустынями, – заговорил на идеальном ифритском нескладный альв с крысой на плече. – Каждый имеет право носить в себе зерно лжи, но стоит ему прорасти, как его вырывают с корнем, дабы ядовитые побеги не отравили собой почву истины.

Ашарх на миг обомлел, не ожидая повстречать в Лесу альва, столь безупречно владевшего ифритским языком. Этот наставительный тон и идеальное произношение вкупе с уверенным видом склонили профессора к единственной мысли:

– Вы комендант этой крепости? – прямо спросил он, облизывая пересохшие губы. – Мы готовы предоставить все имеющиеся у нас документы, чтобы подтвердить правдивость своих слов.

– Мое имя второго полувека Бриасвайс, я заместитель начальника крепости. Это сам комендант и командующий войсками гарнизона. – Альв с небрежной элегантностью вытянул длинные пальцы в сторону своего спутника. – Его имя третьего полувека Тестариус.

– Мы очень рады лично познакомиться с командованием. – Аш склонился в очередном формальном поклоне перед начальником.

– Комендант не в совершенстве владеет ифритским языком, поэтому разговаривать вы будете со мной, – строго припечатал Бриасвайс. – Что вы собираетесь предъявить нам?

Обернувшись к Лантее, профессор попросил ее показать старинный свиток. Выступив вперед, девушка поставила на каменный стол костяную шкатулку и, открыв ее, передала в руки альвов пергамент Андаритского пакта. Тестариус скользнул безразличным взглядом по коллару Лантеи, явно не придав ему никакого значения, и углубился в изучение свитка. Судя по широко раскрывшимся глазам Бриасвайса, который тоже мельком заглянул в пергамент, никто из командиров не ожидал такое увидеть.

– Этот текст написан на древнем амриле, мертвом языке, на котором никто уже не говорит в Ивриувайне, – с удивлением произнес Бриасвайс. – Откуда у вас вообще этот пергамент?

– Он веками хранился хетай-ра как знак того, что тысячелетний союз между альвами и пустынным народом все еще жив.

– Минуло уже слишком много лет, – чудовищно коверкая слова, кратко высказался Тестариус.

– Комендант прав… Любопытно будет узнать, и что же вы намереваетесь делать с этим истлевшим клочком пергамента в Ивриувайне? – поинтересовался Бриасвайс, положив свиток на стол.

Аш весь подобрался от негодования и надменного тона альва, но все же ответил:

– Посольство хетай-ра прибыло с предложением возобновить сотрудничество между нашими двумя странами, задокументированное еще этим пактом, и заключить с вашим правителем военный союз, объединившись против общего противника – империи Ис.