Правильное решение

Любовь Бурнашева Правильное решение

Игорь ходил по пустой квартире. Давящая непривычная тишина угнетала. Не слышались голоса вечно спорящих сыновей, не слышно громкого голоса и смеха шумной жены, не гремят на кухне посудой, не орёт музыка из комнаты детей, не звонят неумолкающие телефоны. Тишина. Он зашёл на кухню и налил себе чай. С кружкой в руке встал у окна, посмотрел на улицу. Час назад он прилетел на самолёте, неделю провёл с детьми и женой у тестя за границей. Его сыновья близнецы останутся там учиться. Он ещё не представлял, как это остаться вдвоём с женой. Как они будут жить, о чём говорить. Раньше все разговоры были о детях и с детьми. Как сейчас? Любит ли он ещё свою жену? Нет и давно нет. Он любит другую. Леру. Уже три года у него отношения с этой прекрасной милой девушкой. Знает ли жена об этом, он никогда не задавался этим вопросом. За двадцать лет их брака у него были увлечения, но ничего серьёзного, на месяц, самое большее на полгода. С Лерой всё по-другому. Он увидел её и будто его по голове ударили. Мысли запутались, затуманились, он растерялся. Не смог связать пару слов. Они встретились на приёме, она была переводчиком у их заграничных партнёров. Он сразу обратил внимание на стройность и гибкость фигуры, пышную гриву золотистых волос и ясные, голубые, широко распахнутые глаза, радостно и удивлённо смотрящие на мир. И он окунулся с головой в её мир. Чувства были взаимны, уже через месяц он снял ей квартиру, и она переехала туда от матери. Они вдвоём обустроили своё любовное гнёздышко. Вначале встречались часто, много времени проводили в постели. Ездили за границу. Он дарил ей милые украшения, ни в чём не отказывал. Её глаза горели золотистыми искорками, губки, чуть надутые будто в вечном вопросе, манили его. В начале отношений она часто спрашивала, когда же они будут вместе, когда поженятся? Он просил подождать, на то были причины. Он не мог тогда уйти из семьи. Бизнес был на тесте, дети подростки. В последние полгода Лера перестала спрашивать. Искорки в глазах загорались всё реже, губки, растянутые в застенчивой улыбке, уже ничего не спрашивали.