Праведный грех

– Что, что мы натворили? – вдруг протрезвела Светлана.– Господи, грешница я. Это все вино, вы специально подстроили?

– Успокойся, Светка, шоколадка, конфетка, теперь ты еханая.

– Что это такое?

– Готовая к употреблению, – он поцеловал ее в глаза.– Будь умницей, рано или поздно, а лучше, чтобы пораньше, это случается с каждой антилопой.

– Почему с антилопой?

–Потому, что так зовут девочек. Не надо из того, что случилось, делать большой трагедии, впадать в отчаяние, паниковать. Не со мной, так с кем-то другим ты бы лишилась невинности. Такова природа человека, тайна и прелесть отношений между мужчиной и женщиной. Мы лишь следуем этим вечным, не нами придуманным, законам природы. Я, когда увидел тебя в бане, то не захотел, чтобы это был кто-то другой. Такой вот я неисправимый эгоист. Сама не догадываешься, какое ты сокровище, созданное исключительно для любви и наслаждений. Ты не пожалеешь о том, что я стал твоим первым мужчиной, крестником.

– А как же мама? – по инерции спросила она.

– Она не должна об этом знать,– твердо сказал отчим.– Не сердись на меня. Я буду тебя любить, как дочку.

– Дядь Федь, а кем ты теперь будешь спать?

– С Анкой, – удивился он ее вопросу.

– А со мной?

– И с тобой, сладкая моя девочка,– успокоил он ее. – Но не так, как сейчас. Ты ведь теперь взрослая девица и все понимаешь. Анна – моя супруга и это мой супружеский долг доставлять ей удовольствие.

–Но вы до сих пор не расписаны?

– Ах, Светка – конфетка, будешь много знать, скоро состаришься. А старухи для любви не годятся. Запомни, любовницей быть даже лучше, выгоднее, чем официальной женой.

– Почему?

– Слишком ты любознательная, – пожурил Федор.– Потому что с женой приходиться исполнять супружеский долг, трудовую повинность, а с любовницей все происходит по любви в пылу горячей страсти.

Этот ответ, похоже, ее удовлетворил. Взволнованная происшедшим, она ушла в свою комнату, не одеваясь заснула, разбросав по сторонам руки. Впечатления, вскружившие голову, вино сморили Светлану.

«Теперь я не смогу порвать с ней связь, – размышлял Головин, оставшись один. – Вкусив, отведав запретный плод, она сама этого не позволит. В ней чувствуется неукротимый темперамент, порода. Она долго маялась в ожидании этого случая, в ее крови, ища удовлетворения, бурлят гормоны. Обязательно бы отдалась какому-нибудь глупому подростку. С ней я испытал наслаждение, острее и ярче, чем с Анной. Девственница омолаживает мужчину. Что ж теперь придется делить любовь между матерью и ее дочерью. Главное, чтобы Светка на радостях не проговорилась и не выдала себя странностями в поведении. Черт знает, как поведет себя завтра?»

Утром он пробрался в ее комнату и, глядя на безмятежно спящую обнаженную женщину, потянулся к ее бедрам, но переборол себя. «Она не должна пресытиться, лучше, если сама испытает влечение ко мне», – благоразумно решил он. Не стал будить, а заботливо прикрыл сползшейся простыней. Пусть выспится, ведь столько впечатлений за один вечер и ночь, крутой поворот. Наспех позавтракав, он ушел на работу.

Ермакова в сомнениях в тревоге промаялась целый день. Стоя перед зеркалом, в чем мать родила, она внимательно рассматривала гибкое изящное тело, выискивая в нем изменения. Искренне удивлялась: «Неужели тело при соитии с мужчиной способно доставлять райское наслаждения, от которого она не в силах отказаться?»

Потом бесцельно бродила по комнатам дома, прилегла на кровать матери, вспоминая вчерашний вечер и ночь, вышла во двор. Нетерпеливо взирала на часы, в ожидании отчима.

В полдень почтальон тетя Варя принесла очередное письмо от Андрея Хвыли из города Николаева, где он после курсов служил сержантом в отдельной роте химической защиты учебной дивизии.

Минуло больше года, как его призвали на срочную двухгодичную службу. Приходило по два-три письма в неделю. Светлана едва успевала отвечать на его теплые, нежные признания в любви и верности. Она с радостью ждала его солдатских весточек.

– Свет, а тебе от твоего солдатика снова привет! – громко позвала ее с улицы от калитки почтальон. Голос проник через открытую форточку. Ермакова вышла из дома и направилась к калитке.

– Ну-ка, пляши, а то не отдам! – велела женщина, завидев ее смущенный вид. – Почему не радуешься? Часом не заболела или, может, с отчимом поссорилась?

– Плохо спала, всю ночь снились кошмары, – солгала она.

– Тогда бери письмецо, – не стала допытываться тетя Варя, навьюченная тяжелой сумкой, отдала конверт. – Пусть оно тебя развеселит и утешит. Передай Андрею от меня привет и не забудь, когда жених отслужит, пригласить меня на свадьбу. Красивая пара. А мать еще не приехала?

– Нет, не приехала.

– Отчим, Федор, тебя не обижает?

– Не обижает. Спасибо теть Варя за письмо, – сказала Светлана, поспешно свернув диалог, и не задерживаясь, направилась к веранде. Женщина проводила ее взглядом, подметив, что она, вопреки привычке, сгорая от нетерпения, не распечатала письмо на ходу. «Видно не в настроении», – подумала почтальон и, подхватив сумку с газетами, журналами, письмами и телеграммами, поспешила к соседним домам.