Правда о зомби

В каждом из самоубийств либо из-за недомолвок следствия, либо по воле распространителей слухов появились свои «загадочные обстоятельства». И эти обстоятельства в прессе — основательно и безосновательно — стали «пристегивать» к применению психотропного оружия, которое никто из авторитетных ученых не видел. Не видели, по крайней мере, те, кто с научных позиций комментировал этот ажиотаж в прессе. А, возможно, кто видел и разрабатывал это оружие, те по своим соображениям остались в тени или категорически отрицали возможность создания такого опасного сверхоружия при современном технологическом уровне. Кто знает. Но дыма без огня не бывает. И потому, пытаясь выяснить степень реальности такой версии, мы в некоторых случаях будем придерживаться этой мудрой русской поговорки и не отрицать те предположения, которые в общем-то логичны, а не построены на авантюрных и фантастических домыслах.

Нам в этом помогут заслуживающие доверия сухие факты и анкетные данные самоубийц.

Итак: Цвигун Семен Кузьмич, 1917 года рождения, генерал армии, кандидат в члены ЦК КПСС, первый заместитель председателя КГБ СССР, Герой Социалистического Труда. Застрелился у себя дома. «после записки-доклада о неприглядном поведении в обществе, компрометирующем положение отца — Леонида Ильича Брежнева, его детей — Галины и Юрия». Цвигун был первым, кто покончил жизнь самоубийством. Неужели только потому, что посторонние для него Галина и Юрий Брежневы чем-то скомпрометировали своего папу-Генсека? Престранный мотив, но повод для самоубийства появляется и становится веским, когда мы узнаем об интригах, которые плелись высокопоставленными партийцами вокруг Цвигуна.

Следующий самоубийца — Пуго Борис Карлович, 1934 года рождения, бывший первый секретарь ЦК ЛКСМ Латвии, председатель КГБ Латвии, председатель Комитета партконтроля ЦК КПСС. Входил в состав ГКЧП — Государственного комитета по чрезвычайному положению — так окрестили путчисты свою организацию, пытавшуюся с помощью установления тоталитарного режима заглушить развитие демократии в СССР. Пуго вместе со своей женой покончил жизнь, применив табельное оружие. Одна из версий — «ему и жене помогли уйти из жизни».

Далее в нашем списке следует Кручина Николай Ефимович, 1928 года рождения, бывший первый секретарь Целиноградского обкома КПСС, член ЦК КПСС, управляющий делами ЦК КПСС, Герой Социалистического Труда. Выбросился с балкона собственной квартиры в Москве. Странно, но перед тем, как на это решиться, он тщательно побрился и позавтракал, надел белоснежную рубашку и галстук. Побрился — понятный поступок: криминалистам известно немало педантичных, щепетильных самоубийц, перед смертью тщательно соблюдавших ритуалы своего туалета. И Кручина, видно, из этого разряда, раз надел белоснежную рубашку и галстук. Но вот зачем он завтракал? Хотел умереть сытым? Это уже ироничное предположение, поскольку обычно, как свидетельствуют результаты вскрытия трупов трезвых самоубийц, они предпочитают умирать натощак — разве что позволят себе чашечку кофе или стопку коньяка в минуты прощальных, последних размышлений.

Кручина же плотно позавтракал, что позволяет предполагать, что он вовсе не думал кончать с собой, а собирался куда-то идти. Это наталкивает на мысль, что ему тоже «помогли» уйти из жизни, так как он знал, где, в каких зарубежных банках находятся деньги КПСС.

Теперь кратко проанализируем все три биографии. Сточки зрения карьериста и прагматика, таким благополучным людям можно только завидовать — так удачно у них все складывалось в судьбе до последнего момента, каких вершин власти они достигли! Даже если путч и не удался, стоило из-за этого стреляться и бросаться с балконов, когда жизнь обеспечена на сто лет вперед.

Конечно, у каждого из них были свои конфликты и интриги, связанные со службой. Вспомним по последующим опубликованным воспоминаниям бывших референтов из «верхов», что существование в кулуарах ЦК и крупных министерствах было далеко не безоблачным: постоянные подсиживания, соперничество за право быть обласканным самим вождем — Леонидом Ильичом. Наконец, функционерам приходилось с оглядкой относиться к своим непосредственным помощникам, которые, невзирая на демонстрацию своей «слепой преданности делу и руководству», тем не менее, внутренне были бы рады падению своего шефа и мечтали занять его место. Своими словами и мелкими прегрешениями помощники вызывали подозренияу шефов. При таком окружении поневоле станешь мнительным и нервным.

Вспомним высказывание одного западного политика, что «карьеризм — это такая неодолимая бацилла, которая поражает самую честную душу, ступившую на золотую ступеньку лестницы власти». Словом, психологический климат за «царскими» стенами был, откровенно говоря, не совсем благополучным. И такая атмосфера с годами могла отразиться на психике самих предержащих бразды правления. В действительности некоторые из них и были подозрительными, мстительными, недоверчивыми, осторожными в словах, хотя на юбилеях обнимались и целовались перед телеоператорами.