Правда о Николае I. Оболганный император

Польская дивизия Гелгуда, численностью до 12 тысяч, вошла в Литву, где соединилась с силами Хлаповского и шляхетскими повстанческими отрядами, отчего количество польских сил возросло там вдвое. Русские войска под командованием генерала Сакена отступили к Вильне, но около литовской столицы, 7 июня, им удалось разбить поляков. Остатки польских войск ушли из Литвы в Пруссию, где были интернированы.

Из всех польских подразделений, вторгнувшихся на литовскую землю, только отряд Дембинского, численностью в 3800 солдат, смог вернуться в Польшу.

На Волыни русские силы под командованием русского генерала Рота разбили поляков под Дашевым, а затем у д. Майданек. С разгромом крупного шляхетского отряда пана Колтышки, насчитывающего 5,5 тыс. чел., Волынь была очищена от мятежников.

Несмотря на некоторую заторможенность, или вернее крайнюю осторожность русско-немецких генералов, поляки всегда проигрывали полевые сражения, если не имели большого численного преимущества.

Выдвижение польских регулярных частей в Литву и на Волынь надо признать идеократическим, с прагматической точки зрения ошибочным. Оно привело к потере многих тысяч жолнеров, которые вскоре оказались нужны польским революционерам на Висле. В то же время самим фактом разжигания мятежа в Западном крае поляки показали здесь свою силу и влияние. Практически все учебные заведения огромного Виленского учебного округа, начиная с университета и кончая уездными училищами, выражали польским повстанцам сочувствие и нередко оказывали им активную помощь. И если бы повстанцы оказались бы крепче в бою, высшие слои местного общества, состоящие почти поголовно из поляков и полонофилов, могли присоединиться к восстанию.[116]

После поражения при Остроленке главные польские силы, около 40 тыс. чел, собрались у варшавского предместья Прага. С подавлением мятежа на Волыни и в Литве Дибич мог вплотную заняться Варшавой. Но тут на помощь мятежу пришла холера. Как я уже упоминал, 1831 г. оказался крайне засушливым и удобным для распространения эпидемии.

В начале июня от холеры умирает генерал Дибич. В середине месяца в Витебске холера забирает и великого князя Константин вместе со всеми его секретами. В Польше и Западном крае, помимо эпидемии, господствует страшная жара. Из-за санитарных потерь русская армия сокращается наполовину, холера уносит намного больше жизней, чем военные действия.

Если наместника Константина можно назвать самой большой загадкой событий 1830-31 гг., то генерала Дибича — самым большим неудачником этой войны. Одаренный полководец, не проигравший за всю жизнь ни одной полевой битвы, стал жертвой темных интриг западнических верхов империи. Он был связан путами каких-то уговоров, потерял наступательный порыв, и вместо того, чтобы разгромить восстание еще в феврале, дождался на свою голову и летнюю жару, и холеру.

Однако, несмотря на печальный конец своей жизни и военной карьеры, генерал Дибич безусловно заслуживает места в пантеоне русской боевой славы.

Разгром восстания

Новый командующий, Иван Паскевич, прибывает в штаб русской армии 3 июня. На этот момент в строю было не более 50 тыс. солдат, но ожидалось прибытие на Брестское шоссе отряда генерала Н. Муравьева, численностью в 14 тыс.

Паскевич, как военачальник, был сформирован действиями на кавказском фронте, во время русско-персидской и русско-турецкой войн. Он привык, в условиях нехватки сил, действовать быстро и решительно, особо не заботясь о безопасности тылов и коммуникаций.

Русские войска под командованием Паскевича двинулись на северо-запад и 1 июля его саперы начали наводить мосты через Вислу у Осека, неподалеку от прусской границы. С 4 по 8 июля русская армия переправилась на левый берег Вислы.

Генерал Скржинецкий, отказавшись от мысли воспрепятствовать переправе русских через Вислу, атаковал находящийся на Брестском шоссе отряд генерала Головина, однако не добился успеха.

Паскевич продвигался быстро и Скриженецкий, очевидно, не мог определить место, где он может дать решающее сражение русским.

Затем польская революция сделала еще один оборот и 3 (15) августа к власти пришли ультрарадикальные силы. Президентом Польши стал Круковецкий, польскую армию возглавил Дембинский.

Силы русской армии возросли до 86 тыс.; в польских войсках, оборонявших Варшаву, теперь насчитывалось не более 35 тыс. чел. Обезлюдение польских войск объяснялось не только большим количеством погибших в боях и интернированных, но и немалым числом тех, кто утомился от войны и вернулся в свои усадьбы — страдать национал-романтизмом, лежа на диване, или же стал паковать чемоданы, собираясь на Запад.

Русское командование предложило восставшим сдаться на условии полной амнистии. Однако президент Круковецкий показал полный улет от реальности — в ответ он сурово заявил, что поляки восстали с целью восстановить отечество в древних его пределах, очевидно имею в виду Речь Посполиту даже не 1772, а 1618 года.