Праматерь

Враг наконец смог выбраться из остатков горящих джунглей и рванул к нашим позициям, а мы всё стояли на месте, ожидая его. Лишь когда между нашими первыми линиями и врагом осталось всего около трёхсот метров, в задних рядах врага начались подрывы и суматоха — это рванули выбравшиеся из земли гиблинги. Посреди рядов противника на поверхность показывались наши ранее закопавшиеся зерги. Они тормозили и устраивали сумятицу в рядах противника.

В передние ряды диких разрядились заразители, выпустив свои липкие кислотные шары и окончательно сбивая весь настрой диким. И в этот миг вся наша орда понеслась в атаку.

Я, видно, был сильно на нервах и чутка не рассчитал, вложив в силовой толчок слишком много энергии. От моего тела разошлась столь широкая волна, что смела почти всех на своём пути. Набирая скорость, я запускал на столько сильные телекинетические волны, сдабривая их электричеством, на сколько мне хватало моих сил. Оттого последующий эффект был прекрасно заметен — от меня расходились волны шириной в пару сотен метров и высотой метров десять, образуя приплюснутую полусферу, в которой всё, что попадало под её радиус обхвата, моментально превращалось в горелый фарш. С лап беспрестанно били молнии, а с копьевидных конечностей то и дело слетали концентрированные лучи, выжигавшие всё на своём направлении.

Я полностью отдался сражению, видимо и вправду стал уже больше зергом, чем человеком, даже на ментальном уровне. Только сейчас я осознал то, насколько же мне не хватало новых сражений, адреналиновых битв с сильными противниками и ощущения всепоглощающей страсти к кровавой вакханалии, а также риска. Моё тело постоянно на подсознательном уровне требовало от меня устроить охоту за новой биомассой и эссенцией. Я слишком часто оставлял врагов без своего внимания, не почтив тех своей разрушительной силой, и теперь шёл врукопашную. Правда при этом себя всё же прикрывал щитами и покровами, а когти напитывал энергией. Теперь мои инстинкты сами мне подсказывали, кого бы желательно поглотить, а не превращать в кучку пепла, как раньше. Королева уже где-то отстала от меня, затерявшись в массе наших особей, за большинством она просто не могла угнаться, а уж за мной так и подавно.

И вот я вновь ощутил привлекательный запах, что исходил от бруталиска, который отличался от других странным зеленоватым хитином. Моё тело само ушло в пространственный прыжок, вышло чётко над вставшим на дыбы зергом, сходу всадило в него весь запас дротиков и долбануло с двух лап потоком молний. Тушке моего противника не понравилось такое «вежливое приветствие». Опустив передние лапы, он решил облить меня кислотой, а я отскочил назад и зафиксировал лапы в защитном жесте, проецируя испускаемую энергию в дополнительный щит, по которому и разлился поток кислоты. Убедившись, что я всё ещё живой и вполне здоровый, бруталиск рванул на меня в стремлении проткнуть своими рогами. Я упёр лапы в землю, встал на дыбы и ударил телекинезом по голове дикого, вдавливая её сверху вниз. Силушки я не пожалел, отчего хитин на голове у бруталиска затрещал, а его передние лапы подкосились. Тот упёрся своей бестолковой в землю и подкатился под мои острые лапы, которые я уже хорошенько пропитал псионикой. Я замолотил по голове передними лапами и дополнительными конечностями, стремясь разорвать тому голову. Габариты-то у нас плюс-минус равные.

Хитин, сука такая, был слишком прочным и слабо поддавался всем моим атакам. Я! ХОЧУ!! СЕБЕ!!! ЭТУ ЭССЕНЦИЮ!!! Впервые встречаю такую броню, что так плохо поддаётся напитанным под завязку пси-энергией когтям. Бруталиск уже почти пришёл в себя, а я так и не смог даже расцарапать его лобную пластину.

«Ну что ж, значит зайдём с другой стороны», — решил я, вытянул два длинных отростка и, обогнув голову бруталиска, всадил их в стыки хитина на шее врага. Стоило мне только ощутить, как мои когти вошли в его плоть, как сразу же пустил с них поток холода, замораживая мозг твари. Смотря в затухающие глаза противника, я непроизвольно издал из глотки победный вопль, оттянул голову умершего врага и в дикой ярости вцепился в его шею своей пастью, отрывая один кусок за другим и пожирая столь сладкую плоть убитого врага. Тело, как только добралось до столь сладкого мяса, постаралось загнать разум в уголок подальше, желая продолжить веселье и пир.

Я всё же удержал разум, пусть и со скрипом, но больше я себя так истязать не буду. Нужно будет устраивать редкие охоты, чтобы таких срывов больше не было. Отбросив почти полностью обглоданную голову в сторону, отправил запрос биологам на забор уникальной особи.