Практикум

Конклаву удалось пробиться лишь в первый круг. Уваров рассчитывал дойти до конца. До центра города, где над безжизненными землями высилась полуразрушенная башня самого короля.

Снег скрипел под уверенными шагами Уварова. Испуганные маги семенили следом за ним, боясь выйти из зоны действия амулета сокрытия. Один из бедолаг споткнулся о разбитый камень мостовой, но тут же торопливо поднялся, припустив за общей группой. Потому что Уваров не собирался ждать неудачников. Сейчас нельзя было мешкать. Высокородный чувствовал, как с каждой секундой сила сгущается вокруг. Энергия чужая, враждебная. Неизвестно, сколько еще будет действовать амулет.

По широкой каменной лестнице они миновали развалины домов. Уваров горько усмехнулся, представив первых прибывших сюда волшебников. Наверное, те радовались как дети, ощущая себя могущественными творцами нового мира. Еще не зная, что на каждого из них у силы свой план.

Верхотуру лестницы венчали ворота. Точнее то, что от них осталось в виде поваленных окаменелых створок и покрытого льдом железа. Наложенная защитная печать была сломана. Теми самыми самонадеянными разведчиками анклава, немногие из которых смогли вернуться обратно.

За первым кольцом, которое ограждала крепостная стена, инший оказалось не в пример больше, чем снаружи. Напоминающие статуи, они неподвижно взирали мимо путников, точно ожидая своего часа. Уваров почувствовал незримые тиски, сдавливающие его со всех сторон. И еще ощутил, как зона действие амулета ненамного сократилась.

Теперь шагать приходилось осторожно, чтобы случайно никто из магов не вывалился «наружу». Высокородному было чуждо желание сохранить жизнь этих недотеп, но пока еще они нужны. Без них он не пробьется к цели своего путешествия. Шаг за шагом небольшой отряд пришельцев двигался по ведущей наверх лестнице, пока не достиг границ, за которыми находился второй круг.

Ворота здесь оказались целыми, с висящей на них печатью защиты. Уваров завистливо оглядел ее. Подобной охране позавидовал бы любой особняк высокородных. Такую не пробьешь сходу. Именно поэтому Уваров пришел сюда не один.

— Начинаем, — скомандовал он, глядя, как маги вскидывают посохи.

Сила могучим потоком устремилась к скованным льдом воротам. Зависшие близ иншии встрепенулись, чувствуя присутствие инородной магической энергии, но еще не распознав ее обладателей. Сила разливалась будто лава по руслу высохшей реки. Уваров видел, как сосредоточены лица магов, как напряжены их мускулы. Бедняги еще не знали, что их участь предрешена.

Но сейчас у волшебников все получилось. Незримая печать сломалась, а лед на воротах затрещал, осыпаясь под ноги. Уваров толкнул створки и отряду предстал второй круг. Сила здесь клубилась и рвалась прочь, точно запертая. Ее можно бы даже было назвать разумным существом. Потому что высокородный чувствовал висящее в воздухе неодобрение. Он не должен был здесь находиться. Но у него имелась жертва.

Все, что ему понадобилось, лишь немного ускориться. Радиус действия амулета сокрытия стал меньше, поэтому зазевавшийся позади маг просто «вывалился» наружу. Десятки инший пробудились, устремившись к бедолаге. Тот лишь попытался наложить на себя универсальный магический щит, но его пробили так, как протыкают острым карандашом лист бумаги. Уваров еще не видел, чтобы маг так быстро исчерпывался. Вместе с энергией из волшебника ушла жизнь. Молниеносно. Маг, скорее всего, даже не успел ничего почувствовать.

Взгляды магов устремились на Уварова. Ему пришлось сделать скорбное лицо и покачать головой. Мол, надо же, как получилось. Но в следующее же мгновение высокородный вновь обрел былую жесткость.

— Будьте ближе, — только и сказал он. — Идем дальше.

Главного он добился. Виски перестало сжимать от невидимой мощи. Иншии обратили внимание силы на себя. А пока пришельцами предстали последние врата. Там, за ними, уже высилась полуразрушенная Башня, в которой Уваров и хотел найти ключ к собственному могуществу.

Высокородный вскинул руку, молчаливо приказывая волшебникам сломать печать и девятнадцать магических потоков устремились к закрытым вратам. На сей раз все проходило гораздо сложнее. Такой мощной защиты Уваров еще не встречал. В какой-то момент он почувствовал, как его подопечные отступают. Как истончаются их силовые потоки. Маги не желали опустошаться, не хотели умирать. Но кому какое дело до этих муравьишек?

Уваров сдавил кулак, подчиняя разум сразу всего отряда. Высшая магия, запрещенная, требующая колоссальной траты энергии. Но ее нужно было не в пример меньше, чем силы, находившейся внутри магов. Высокородному даже понравилось. Он всегда считал, что смерть и насилие неоправданно табуированы. Только в них может раскрыться истинная красота и недолговечность этого мира. Поэтому глядя на умирающих магов, Уваров испытывал удовольствие. Такое, какое может ощутить галерист, встретившись с подлинным произведением искусства.