Практика

— Я не помню, — развел руками Кигнус. — Это было что-то мощное, что-то настолько редкое, что мы испугались, испугались потерять это. Алчных идиотов всегда хватает, а уж среди титулованной аристократии... Мы дали клятву, по завершении работ, забыть навсегда что да как.

— Вот с одной стороны вы как бы молодцы, — протянула я. — А с другой такую свинью подложили потомкам.

Кигнус развел руками и спокойно сказал:

— Я здесь по ночам шарюсь. Там такая оговорка была — как на глаза артефакт попадется, так я все вспомню. А как уйду из крепости, так через неделю все забуду.

— Тогда мы рассчитываем на тебя. А сами будем раскапывать аномальный подвал и искать платье для Карисы. Ты Роя притащишь на свадьбу ребят? Госпожу Лоссен? — забросала я легендарного вопросами.

— И нас всех в Стай-Абудин? — добавила Кариса.

— Будто у меня выбор есть. А кто вас будет женить?

— Комендант Лоссен, — с легким придыханием произнес Вьюга.

— Ясно. Так, тогда жду вестника. И...

— Погоди, обо что можно было греть руки во дворе крепости? — вспомнила я.

— Об огонь.

— Нет, там не про огонь говорится, — возразила я.

— Вот чем хочешь поклянусь, Рысь, никогда и ничего кроме костров во дворе крепости не было.

— Ну, если ты так говоришь, — протянула я.

Мы проводили Кигнуса до стены, с которой он и телепортировался и отправились на обед. Затем до самого вечера излазили весь крепостной двор, обнюхали эти несчастные плиты с гравировкой и пошли трясти Дори на тему картин и прочего, где изображался бы двор. 

Глава 10

Весь следующий день мы провели в деревне. Дори даже выделил нам коняшку с телегой. Мы не стали бросаться на раскопки с наскоку, нет. Вначале изучили общий магический фон — аномально повышенный, записали результаты. Сняли слой земли, толщиной с ладонь, еще раз замерили, еще слой сняли и вновь замеры. В итоге можно было сказать, что три снятия земельного слоя дают плюс пять процентов к показателям магофона. Что немного пугает, в перенасыщенном магией пространстве очень тяжело выжить. Тут я сразу вспомнила дуэль двух Легенд.

К вечеру, когда мы закончили в подвале и поднялись наверх, нас встретила мельничиха. Кланяясь, она попросила забрать землю:

— Рыхлая такая, жирненькая земелька-то. Госпожа ведьма, вам-то она зачем? А я бы огородик свой скромненький удобрила.

— Эта земля и кровь впитала и магию, — нахмурившись, сказал Верен. А Вьюга ему шепнул, что по весне содержимое туалетов так же выносится на поля. Так что ничего страшного.

— Да и ничего, малыш, ничего. Я же яблоньки удобрю, а они, яблоньки-то, очень кровушку уважают. Вот у меня отец-то, наемничал, а потом трактир открыл. Какое у него кладбище было под яблонями, — мельничиха покачала головой, — а какой потом сидр, м-м-м, упиться и не встать!

— Ага, лечь, под теми самыми яблоньками, — передернулась я. — Берите землю, берите. Нам и удобней, будет куда носить.

Мельничиха многословно нас поблагодарила и умчалась, только юбка и мелькнула за домами.

Мы устроились на телеге, Кариса зажгла желтый осветительный шар, а Вьюга подобрал поводья. Смысла загонять коняшу не было — животина нам досталась на редкость ленивая и флегматичная. Прежний хозяин пытался переломить коняшин характер и раскрасил пегую спину длинными шрамами. Правда резвее бегать животинка не стала.

Я успела задремать, проснулась только когда мы подъехали к крепости. Вьюга с Вереном отправились на конюшню, а мы с Карисой и Лием заглянули на кухню за сухпайком и поднялись к себе. Где нас заждался сюрприз.

— Радость велика, — хмыкнула я и поставила на стол поднос.

На моей постели спал Кигнус. Я присела рядом и осторожно потрясла его за плечо. После чего выяснилось, что насильно разбуженный легендарный швыряет проклятья на звук. Благо, что после сам же и снимает, потому что оставаться зелеными и пупырчатыми нам не хотелось.

— А в чем смысл такого проклятья? Если это враги, то им все равно будет, — протянула я.

— А-ах-м-м, — широко зевнул Кигнус, утащил пирожок и жуя ответил, — так это первая стадия. Дальше из организма исчезает вся вода и все, нету больше организма.

— Здорово, — передернулась Кариса.

— А ты к нам каким ветром? — осторожно спросила я, глядя с какой скоростью легендарный поглощает пирожки.

— Думал, над свадебным подарком. И придумал. Кариса пойдет со мной в столицу, за платьем. Я плачу, — потянулся Кигнус, доел пятый пирожок и встал, — давай, ваша знакомая эльфийка уже в нетерпении.

Волчица бросилась на шею Кигнусу и смачно расцеловала в обе щеки.

— Спасибо!

— Да не за что.

В этот раз легендарный не стал подниматься на стену, а исчез прямо из нашей комнаты. Лий сочувственно потрепал меня по волосам:

— Он просто не понял.

— Угу, — буркнула я. — За Рис я рада. Но почему мой же предок не догадался, что и мне, на моей чудо-свадьбе тоже хотелось свадебного, эльфийского платья?

Лий только вздохнул и достал маленькую бутылочку, к которой прилагалась серебряная рюмочка.

— Эльфийский плодовый ликер с мятой, — торжественно произнес он. — Тысяча золотых за бутылку.

— Он мне теперь в горло не полезет, — ошеломленно выдавила я.