Практическое пособие по охоте за счастьем

— Как у вас насчет перспектив?

— У меня? Лучше всех! Денег — куры клевать не будут — устанут, вторая половина — с обложки журнала «Плейбой», квартира комнат на восемь с видом на Красную площадь, обстановка…

— Ого! У вас, как видно, родители в Кремле работают? Премьер-министрами?

— Нет. Дворниками. В соседнем дворе.

— Ясно — из недвижимого имущества только дворницкая, из движимого метла.

— Ну…

— Так, может, у вас тетушка — вдовствующая королева?

— Тетушка — лифтер.

— Подруга — дочь мультимиллиардера?

— Нет.

— Ах, значит, вы в лотерею миллион долларов выиграли?

— Не выигрывал.

— Тогда с чего вы взяли, что у вас все будет хорошо?

— А как же иначе?! Конечно, будет!..

Примерно так мы думаем.

Все вместе.

И каждый в отдельности.

Думаем, что у того в жизни будет нехорошо, у этого погано… а у нас все тип-топ.

Откуда такое взялось?

Я знаю — из детских сказок. Про Золушку. Которая вначале в семье и без всяких перспектив, а потом бац — и сноха королю.

Хотя, нет, это не наша сказка, так как та падчерица, прежде чем стать принцессой, крупу в погребе перебирала, платья шила и, вообще, пахала, как их же папа Карло. Нет, наши сказки лучше. В наших сказках крупу не перебирают и Буратин стамеской не строгают. В наших вначале на теплой печке от безделья пухнут, потом щук ведром черпают и вышибают из них чего надо, как баксы из Валютного фонда. И даже потом палец о палец… на той же печи лежат, а она куда надо ездит.

Вот откуда произрастает наш сказочный оптимизм. Из Иванов-дураков и Дунек-дурочек. Которые не сказка, а вторая, после дорог, половина российской беды.

Вот интересно знать: если каждый юноша и каждая девушка так уверены, что у них все будет хорошо, то откуда тогда берутся неудачники? Те, которых несравнимо больше, которых меньшинство только в телевизоре, а вокруг нас на каждом шагу, в каждом подъезде. Они-то откуда тогда взялись?!

Об этом вы не задумывались?

Ах, им просто не повезло? А вам повезет.

Вы так уверены?

А я вот нет!

Ну-ка, давайте прикинем ваши перспективы. Подсчитав ваши возможности.

Для начала скажите мне, кто у вас родители и с кем они водят дружбу?

Зачем мне это знать? Затем, что мы — вы, я и все остальные — повторяем путь наших родителей. Хотя бы потому, что созданы по их образу и подобию. Обычных — папы Толи и мамы Люси. А не какого-нибудь трижды графа, мультимиллионера и нобелевского лауреата. И эта, переданная известным вам путем, информация, записанная в ДНК, как на магнитофонную ленту, живет в нас, создает нас и руководит нами.

А вы думали, это только ваш нос на папин похож?

Как бы не так!

Достигнув возраста наших родителей, мы вдруг, с немалым удивлением, обнаруживаем, что сильно на них смахиваем. Что ходим, как они, говорим, как они. Что вот так поправлять прическу любила ваша мать, и отчего-то вы точно так же, сами того не желая, тянетесь рукой к челке.

Да бог с ними, с жестами. Характер начнет совпадать! Мысли! Суждения! И, получается, возможности!

Короче — яблоко от яблони недалеко падает. И той же яблоней прорастает.

Ну-ка, что там в генах ваших предков? Двести лет малярно-штукатурных и каменотесных работ? А вы желаете стать народным артистом?

Вы желаете артистом, а гены — мешальщиком раствора. Боюсь, гены окажутся сильнее.

Пошли дальше.

Где провели свое детство и отрочество? В небольшом особнячке в пригородах Вены или в не менее скромной двадцатикомнатной квартире в центре Нью-Йорка?

Нет? А где тогда?

В типовой двухкомнатной хрущевке, в рабочем районе среднестатистической российской глубинки?

Понятно…

Ну тогда, возможно, обстановка?

Питались с фамильного серебра, с переменой шести блюд, посредством мельхиоровых мясных и десертных ножей?

Что? Обходились одной, на все случаи гнутой алюминиевой ложкой?

Семейные традиции, балы, рауты, приемы, пикники?

Это — бывало. Один раз дядя Саша, который в гости приперся, так нажрался, что гонял тетю Нюру нашим топором по нашему двору, пока его дядя Толя табуреткой по башке не вырубил. Смеху было…

Хм…

Тогда, может быть, ваши друзья? Поди, учились кто к Кембридже, кто в Оксфорде?

Или в очень средней школе номер 180-й какой-то?

А как с языками?

Нормально с языками — четыре штуки знаю.

О! Французский, английский, немецкий, древнегреческий?

Нет, русский устный, русский письменный, русский мат и избранные места из «фени».

Верховая езда, фехтование, бальные танцы, этикет?

Тоже нет?

Музицирование?

Поем, когда выпьем.

О, вы знаток вин?

Ага, и одеколонов.

Так вы дегустатор парфюмерной продукции?

И еще лаков, клеев и гуталина.

Н-да…

А хочет туда же… Куда хотят все — в калашный ряд…

Нет, я совершенно не хочу доказать, что все безнадежно. Вся эта книга посвящена тому, чтобы доказать, что возможно все. Что возможно даже то, что кажется абсолютно невозможным. Но только если не ждать, что все образуется само собой. Само — не образуется. Само собой бывает только хуже. И еще хуже.

А вот если взяться с умом и усердием…

Представьте себе поле где-нибудь в средней полосе России. Картофельное поле.

Задам вам загадку — что вырастет на картофельном поле через три месяца после посадки, если известно, что посадили картофель?

Ну?