Практическая магия и нечисть по соседству

Улеглись спать с Катей. Пробило полночь. Резко стало тихо, даже цикады за окном затихли и комары попрятались. И тут началось, кто-то начал трезвонить в звонок в калитке. Пошла его отключила, но почему-то продолжил звонить. Голоса услышала с улицы, вроде как компания какая-то мимо проходит. Затем крики, вопли, словно драка какая-то. Начали в разных местах по забору стучать палками. Дома жара невозможная, по спине пот течет, а окна открыть боюсь.

Представила, что мой забор с внешней стороны весь иголками да шипами усеян, не пролезть по нему, не пробить. Стоит прочный, из камня и огня сотворенный. Вроде козы мои заблеяли, куры закудахтали. Умом-то понимаю, что не должно быть их слышно, а сердце из груди рвется, что же там с моими животинками происходит, кто их обижает.

Тут вроде как стучит кто-то в окно, то в одно, то в другое. Тихо-тихо так, словно разбудить боится. Голос Сашин слышу, просит, чтобы я калитку открыла и впустила его. Тут звонки пошли на телефон с закрытых номеров, и у меня, и у дочери, и у Светки смартфон включился. Какофония такая началась! Вытащила я из всех аппаратов батарейки, а они все равно трезвонят, звук выключила – не помогает. Завернула их в несколько слоев полотенец и засунула в ящик стола. Тогда только умолкли.

На меня такая злоба напала, такой гнев, ну все, думаю, хана тебе Лена, держите меня семеро, все равно не удержите. Ожила моя защита, полетели в сторону нападения стрелы да копья, топоры да вилы, огонь да лед. Не трогайте Агнету, она страшна в гневе и повредить может кого ненароком, а когда и специально. Сложила руки домиком над огнем и погрузилась в него, и полетели клочки по закоулочкам.

Вышла из транса, когда вдруг вернулась привычная ночная тишина: запели цикады, зашумели сверчки, прозвенел комар над ухом, где-то забрехала собака, заиграл и зашумел ветер в листьях деревьев. Прошла по комнатам, девчонки спали. Свечки догорели. Заглянула в печь – и там угли дотлевают. Налила себе холодного чая и вышла на улицу, подышать свежим воздухом. Вдохнула весь аромат летней ночи, подставила лицо под прохладу ветерка. Рядом появился Проша, довольный и замурчательный, ткнулся мне в плечо мокрым носом. Хорошо, мы справились, нет больше ведьмы.

Интересный экземпляр

Утром проснулись поздно. Заглянула к Светлане, она тоже глаза открыла и озиралась по сторонам, не могла понять, где находится. Объяснила все ей и отправилась смотреть своих животинок. Козочки и курочки все в целости и сохранности. Волк растянулся под деревом и ждет своей награды. На меня хитрым глазом поглядывает. Снаружи у меня весь забор исцарапанный, как будто об него здоровое животное когти точило.

Домой зашла за подношениями, а там девчонки уже завтрак собрали на стол. Мясца отрезала да молока свежего налила, и отправилась угощать помощника, заслужил. Посмотрела на него, вроде целый, видимых повреждений нет. Вернулась в дом, позавтракала с девочками. Со стола все убрали, и Света спросила про телефон. Вспомнила, что я все наши аппараты в стол спрятала и батарейки из них вынула. Наверно, Саша беспокоится уже, да и у Светланы родители и муж волнуются.

Выгребла все из ящика и раздала девчонкам. Вставили батарейки, в памяти остались непонятные вызовы со скрытых номеров. У Светы еще и куча пропущенных от Лены, и больше двадцати сообщений. Последнее было со скрытого номера: «Я тебя найду». Она стала звонить мужу, родителям, сказала, что у нее все в порядке. Они как-то и не удивились, оказывается, их Саша предупредил, что она у нас ночует.

Не стала слушать ее разговоры и ушла на кухню. Замесила тесто на пирожки, откинула сыр, поставила вариться яйца для начинки. На кухне всегда дела найдутся, кухня – это Бермудский треугольник, если туда зашел на пять минут, то выйдешь через два часа. Слышу рыдания из комнаты. Света держит телефон и плачет.

– Что случилось? – спрашиваю.

– Лена умерла, – всхлипывает она.

– Значит, пришло ее время, – ответила я. – Ты говорила, ей немного осталось, – стала успокаивать ее.

– Лучше бы я руки лишилась, а она жива была, – рыдала Света.

– Ты чего такое несешь? Ты думаешь, ей рука твоя нужна была, ей твоя жизнь требовалась. Она из тебя всю жизненную силу вытянуть хотела. Ты хочешь сказать, что я зря вчера тебя с того света вытаскивала, зря ночью оборону держала? Ты сама же видела, что у тебя с рукой было, и как быстро эта зараза распространялась. Еще неизвестно, рука у тебя восстановиться или так и будет плетью висеть. Тебе жить надо, у тебя двое детей малолетних, ты их сиротами оставить хочешь? У тебя родители пожилые, кому они нужны будут? Муж у тебя такой удар перенес, ты хочешь еще ему добавить? – стала ее распекать.

– Все так серьезно было? – спросила она, хлопая ресницами и хлюпая носом.