Прах Судьбы

Не сговариваясь, Элайн и Алистер прянули в разные стороны, бросив труп Ланнат на землю. Стрелы свистели мимо них с четкой, безжалостной периодичностью, пытаясь своим жалом найти свою жертву. Причина этого смертоносного ливня выяснилась практически сразу – около входа в небольшое ущелье стоял тот самый беловолосый эльф. Он методично, словно на стрельбище, посылал в них одну стрелу за другой, слегка водя своим луком из стороны в сторону, чтобы получше прицелиться. Несмотря на то, что доспехи короля и королевы хорошо защищали от стрел на излете, прямой удар бронебойного наконечника заговоренной стрелы мог пронзить любого рыцаря насквозь.

Недолгие размышления Элайн, с какой стороны лучше напасть на лучника так, чтобы не получить стрелой в глаз, прервал грохот и яркая вспышка. «Шар огня», разорвавшийся у ее ног, не смог бросить ее на землю, но немедленно заставил обернуться в поисках того, кто это сделал.

«Упустили!» – только и успела подумать Элайн.

Недалеко от входа в «Перчатку», около разрушенной стены, стоял Картахан с воздетыми к небу развязанными руками и творил еще одно явно нехорошее заклинание.

Теперь им угрожали с двух сторон — и надо было срочно принимать какое-то решение. Времени на совещание им дали.

– Алистер! У тебя щит – бей лучника! Живьем! – на долгие объяснения, что стремительно умирающие враги не смогут никому ничего рассказать, у нее времени не было. Она надеялась, что ее муж поймет столь сумбурную фразу правильно. В конце концов, он не раз это доказывал, угадывая ее мысли и желания вообще без всяких слов.

Сама же королева рывком бросилась к малефикару. Она понеслась к нему изо всех сил, делая стремительные прыжки, – сейчас все решало то, кто успеет ударить первым. Казалось, что в этой гонке малефикар окажется быстрее, но все забыли про покойную Ланнат. Точнее, про землетрясение, которое она вызвала, чтобы сбивать с ног Элайн и Алистера.

Где-то далеко внизу гул опять усилился и перешел в глухой рев. Всю долину затрясло так, что со склонов ущелья ринулся вниз новый поток булыжников, а трещины зазмеились не только в грунте, но и на скальных стенах. Видимо, разбуженные недра земли так и не пожелали окончательно успокаиваться.

От резкого толчка Картахан оступился и чуть было не упал, а королеву этим же толчком бросило прямо на него. Вместо прыжка с ударом она просто врезалась в него всем корпусом и повалилась не землю, свалив по дороге и мага. Ее меч отлетел в сторону – теперь пришлось драться в рукопашную.

Малефикар оказался достаточно силен: ему чуть было не удалось отбросить от себя Элайн, но она дернула его на себя, стараясь ударить коленом в пах, и они покатились к стене. Вместо того чтобы наткнуться на каменную кладку, клубок из тел свободно проник сквозь нее. Кладка оказалась всего лишь иллюзией и королева с Картаханом попали в темныйпокатый проход, который освещали узкие кристаллы, выступающие из стен. С их бритвенно-острых граней струился мерцающий голубоватый свет, едва разгоняя вокруг себя беспроглядную тьму.

Крутой уклон коридора привел к тому, что маг и королева покатились еще быстрее, пока наконец не ударились о стену с двумя шипастыми кристаллическими друзами. Элайн старалась изо всех сил садануть Картахана между ног, прекрасно зная, что один такой удар надежно обездвижит мага, и обездвижит надолго. Но пока ей этого не удавалось.

В свою очередь малефикар, рыча от натуги, сумел таки выпростать руку и вцепился ею в лицо королевы. К сожалению, шлем «Бурегонителя» не был сплошным и не имел забрала, поэтому Картахан без труда достал Королеву своими вонючими пальцами.

Сильнейшая боль молотом пробила мозг Элайн, заставив ее пронзительно завыть – маг применил какое-то особое заклинание, высасывающее силы через прикосновение.

Уже мало соображая, что она вообще делает, Элайн схватила Картахана за уши и резко рванула его голову вверх – к мерцающим кристаллам в стене. Теперь булькая горлом, заорал уже Картахан – один из кристаллических отростков с хрустом вонзился ему в правый глаз. Он судорожно сжал пятерню на лице королевы – и та продолжая кричать от боли, сделала второй рывок, еще глубже насаживая голову тевинтерца на голубоватую иглу.

Он дернулся и обмяк, а Элайн отпрянула от него и упала навзничь. Еще чуть-чуть, и он бы высосал из нее всю жизнь без остатка.

Ее падение на спину совпало с еще одним приступом гнева гор. Земля снова заходила ходуном, а гул внизу стал еще сильнее. С потолка упало несколько камней, а один из самых длинных кристаллов, торчащих из стены, отломился и тоже упал, рассыпавшись на мелкие куски.

Оставаться в этом штреке стало просто опасно, и королева медленно поднялась сначала на колени, а потом выпрямилась во весь рост, благо высота штрека позволяла это сделать. Она с молчаливой злобой посмотрела на труп малефикара с вытекшим глазом, из которого торчал, слегка посверкивая, голубоватый осколок.