Прах и Тьма

– Логан, – говорит мужчина, – я знаю, она так сильна. И мне кажется, что ты не можешь с ней бороться. Но просто… подумай о том, кто ты есть.

Бровь девушки дергается в слабой попытке сопротивления. Тьма нарастает в ее теле. Она царапает ее череп, заполняя голову так, что ни для чего другого места не остается. Она находит ту маленькую, дрожащую часть себя, которая ей нужна; она находит ту ее часть, которая ненавидит мужчину, стоящего перед ней. Находит воспоминания о забытых днях рождения, о ночах, когда она видела его лицо только по телевизору, об ужинах в одиночестве. Находит туннель в Талсе, ненавидящий взгляд отца, страх, который переполнял ее. Она находит одинокий, дрожащий стук ее сердца и укореняется в нем.

– Он не любит тебя, – напоминает ей Тьма. – Он не спас тебя. Я сделала это.

Девушка поднимает пистолет. Ее рука дрожит.

– Эй, эй, – говорит мужчина, поднимая руки для защиты. – Логан, послушай меня. Она кажется громче, чем все остальное. Но ты можешь игнорировать это. Если ты просто…

– Пристрели его.

Девушка так и делает.

Она колеблется в последний момент, поворачиваясь влево, чтобы избежать попадания в грудь мужчины. Пуля пробивает ему плечо, и он падает на колени. Он стонет от боли, и это звучит как музыка для Тьмы. Это намного лучше, чем фортепианная музыка. На руке мужчины пятна крови, и он закусывает губу, чтобы не закричать.

– Как ты здесь оказалась? – спрашивает мужчина. Его мягкость рассеивается, он всего лишь безумная агония, и его голос хрипит от боли. – Почему ты не умерла? Прошли годы.

Этот человек все еще не понимает. Он не понимает, как вообще появилась Тьма. Он не понимает, почему он был выбран первым хозяином Тьмы. Он не понимает, что питает ее сейчас.

Девушка понимает, потому что чувствует то место, из которого ей управляет Тьма. Она все крепче сжимает узловатый, деформированный кусок ее сердца, как прежде должна была удерживать ее отца. Она всегда знала, что эта ее часть почернела и сгнила. Она понимает, что питает Тьму, как никогда не мог понять мужчина.

– Скажи ему почему, – шепчет Тьма.

– Она выбрала тебя, потому что ты так сильно ненавидел Снейкбайт. Когда ты перестал ненавидеть Снейкбайт, ей пришлось искать что-то другое… Она осталась жива, потому что…

Теперь мужчина вспомнил. Он вспомнил тихие комнаты мотеля и длинные пустынные участки шоссе. Он вспомнил голос своего мужа, заглушенный помехами в телефонной трубке. Он вспомнил, как закрыл глаза, пытаясь вспомнить черты лица своей дочери. Он вспомнил, как усталость ломила его кости, когда он заставлял себя продолжать идти, топчась на месте, чтобы остаться в живых. Он понимает Тьму, как камень понимает плотину, образовавшуюся над ним.

Мужчина смотрит на свои руки.

– …потому что я ненавидел себя.

– Еще раз, – повелевает Тьма. – Убей его.

Девушка сжимает рукоятку пистолета. Вместо одиноких воспоминаний, которыми кормит ее Тьма, она вспоминает момент, проведенный с мужчиной: спокойная поездка на автомобиле в город, вечеринка по случаю дня рождения, на которой ее отцы были одеты как охотники за привидениями, поход в парк развлечений, наполненный улыбками и смехом. Воспоминания древние, погребенные под болью и тоской, но она цепляется за них, как за выгоревшие на солнце останки того, какой могла бы быть ее жизнь. В ней живы воспоминания, отталкивающие Тьму. Ветер свистит в расшатанных стенах хижины и касается тела девушки. Она дрожит. Капли пота собираются у нее на лбу, но она не сдается.

Мужчина смотрит на нее и улыбается.

– Я все сделал неправильно. Я понимаю.

– Нет, не понимаешь, – сквозь стиснутые зубы говорит девушка.

– Возможно, уже слишком поздно, но могу я рассказать тебе кое-что о нас? – спрашивает мужчина. – Не тогда, когда мы были в Лос-Анджелесе или в дороге. До этого, когда мы здесь жили. Ты помнишь это? Пять лет только ты, я и твой отец.

Голова девушки кружится. Несмотря на все, что показала ей Тьма, она не помнит этого места. Но Тьма помнит. Она помнит, как вытащила кости девочки из земли и собирала ее заново – костный мозг с мышцами, кожа к коже, кровь, бегущую по ее венам. Она помнит, как поместила ее в объятия мужчины в том месте, где она сейчас стоит одна.

Ей больно, что она этого не помнит. Она хочет растормошить свой разум, чтобы он вернул ей воспоминания.

– Мы были так счастливы, когда жили здесь. Я хотел, чтобы так было всегда – только мы трое. Мы с твоим отцом были влюблены, но в тот день, когда я увидел тебя, все встало на свои места. – Мужчина все еще улыбается со слезами на глазах, и это зрелище смущает девушку. Она никогда не слышала, чтобы этот мужчина говорил о любви и счастье. Она никогда не видела, чтобы он плакал. Она не понимает, что все это значит.

Он продолжает.