Прайд

Я молча отшвырнул скулящего Череда и пошёл на пыхтящего охотника. Когда он взглянул мне в лицо, то тяжело сглотнул и вдруг рухнул на колени, закрыв голову руками.

— Не убивайте, — заверещал он, — не убивайте, я всё скажу! Врата Крови — это закрытый портал в подземелье Проклятой Башни. Как его запустить — никто не знает, поэтому мы не можем блокировать его со всеми остальными. Это — центральная башня и в ней находится штаб-квартира Ордена Защитников, но туда можно легко проникнуть через чёрный ход. Я покажу.

— Он врёт, — вдруг спокойно сказала Чарда за моей спиной и недобрый взгляд, брошенный в её сторону коленопреклонённым человеком, подтвердил её слова, — возможно портал и находится в подвале башни, но проникнуть туда не так уж просто.

— Заткнись сука! — рявкнул охотник и я дал ему несильную оплеуху, чтобы замолчал.

— На этой неделе император проводит смотр специальных служб, — продолжила девушка, — скорее всего охрана перекрыла доступ к башне, так что и мышь не проскользнёт. Господин, он приведёт вас в ловуш…

Слишком поздно я сообразил, насколько напряжённая поза Череда напоминает сжатую пружину, готовую распрямиться. Человек метнулся вперёд и вонзил кинжал под лопатку своей жене. На его физиономии было отчаянное торжество. Недолго.

Выругавшись, я бросился к нему и ударил с неистовой силой, заставив пролететь через весь кабинет и с хрустом, врезаться в стену. Поздно. Опять слишком поздно. Девушка молча упала на мои руки и я, скрипя зубами, положил худенькое тело на пол. Удар несомненно оказался смертельным и тёмные глаза начали тускнеть.

— Господин, — прошептали белеющие губы, — господин, я была стойкой и верной, подари мне бессмертие…

Как? Слабеющие пальцы пытались потянуть мою ладонь к подрагивающей груди. И вдруг я понял. Когда-то читал о некоем подобии суеверия. Близкие львам люди верили: выпивая их, мы дарим бессмертие, превращая в часть себя. Может быть, отчасти, так оно и было. Сейчас было не время для философских рассуждений: доверившийся мне человек погибал и просил о последней милости, которую я мог оказать.

Капитан внезапно сорвался с места и со всех ног бросился к выходу. Можно было бы его остановить, но тонкие пальцы, касающиеся моих ладоней, казались сейчас самым важным в этом дурацком мире. Хлопнула дверь, кто-то громко выругался и тяжёлое тело обрушилось на пол. Да какая фигня там, чёрт побери, происходит? Впрочем, неважно.

Я положил пальцы на тонкое запястье и очень нежно выпил Чарду. На бледном лице появилась несмелая улыбка и задержалась на приоткрытых губах. Потом тёмные глаза навсегда закрылись.

Когда-то я долго и пространно рассуждал, убеждая забытого человека, дескать юным красивым девушкам стоит умирать в расцвете молодости. Сейчас я уже сомневался в своих прежних убеждениях. Я уже во всём сомневался. Внутренний мир раздирали вопросы и неуверенность. Даже мои мёртвые рвались наружу, не в силах оставаться в этом хаосе. И, хуже всего, я ничего не мог удержать и никого — спасти. Все умирали и исчезали. Я остался один.

Бешеный вопль разорвал тишину кабинета, и я поднял голову. Кардл, качаясь словно пьяный, встал за своим столом и размахивал Зариным треспом. Из его открытого рта стекали клочья пены и вырывались отрывистые крики.

— Гордель, Гордель пришёл! — вопил обезумевший антиквар, — кровь течёт по улицам и падает с багровых небес прямиком в преисподнюю. Люди похожи на бешеных зверей и пожирают самое себя! Земма и Мотрин! Вас отдают на поругание клыкастому демону и нет спасения тем, кого пожирают Клыки Льва! Я иду к вам!

Старик воткнул клинок в грудь и молча опустился в кресло, поникнув седой головой. Всё, представление окончено. Остаётся удалиться за кулисы и посмотреть, что там делают притихшие помощники. Но прежде…

Я поцеловал холодные губы Чарды и сбросил на пол пару масляных светильников. Пламя радостно устремилось наружу из разбитых колб и принялось пожирать разбросанные повсюду книги. Это — последнее, что я мог сделать для своей помощницы: не оставлять же её гнить с этими уродами.

Тресп Зары занял своё место в ножнах, и я вышел наружу.

В коридоре обнаружилось три холодеющих тела: помощника антиквара, которого тот отправил за охотниками, знакомого капитана и ещё одного ублюдка с чёрным значком. Все мертвы и у всех сломана шея — знакомый способ общения с людьми. Леся всегда сворачивала им шеи, если подозревала, будто они могут как-то мне навредить. Похоже, моё безумие обрело полную самостоятельность и отправилось гулять по своим делам. Я уже не задавал вопрос: как — ответа, всё равно, не было.

Затрещало и дверь занялась, выпустив самые любопытные из языков пламени. Время уходить. Тем более, я выхожу на финишную прямую: Проклятые Башни, орды охотников и Врата Крови, чем бы они ни были. Сегодняшней ночью, я пройду в Пограничный мир и дальше: к Сердцу Льва. Или погибну.

Выйдя на улицу я остановился и с внезапным озлоблением, обломал торжествующего охотника со звонка. Теперь композиция изображала льва, прижавшегося к земле перед последним, отчаянным броском. Так. Всё верно. Теперь, всё правильно.