Прайд

— Правильно говорят: дай дураку стеклянный член! — поддёрнул я его, наблюдая, как десяток тварей приближается ко мне. В этот раз холодные не торопились. Они двигались медленно, настороженно зыркая в мою сторону. Лапа одного плетью болталась вдоль тела, — ты там сильно не напрягайся, я немного развлекусь и подойду.

Чёрт побери, очень не хотелось подыхать в этих тёмных и душных тоннелях! Солнца и ветра! И не желаю, чтобы меня убивали эти омерзительные скользкие монстры. Нет! Ни хрена у них не выйдет!

Оглушительно взревев и вынудив нападающих присесть, я прыгнул вперёд. Двоих я сразу же, до хруста, вмял в пол, но остальные мгновенно навалились сверху. Ничему не учатся! Я покатился и тут же понял, как ошибался: враги тотчас рассыпались в разные стороны, а один успел вцепиться клыками в предплечье. Твою мать! Это оказалось гораздо больнее, чем царапина от когтей. Возникло ощущение, будто из меня сосут жизнь. Остервенев, я схватил ублюдка за голову и напрочь оторвал её. Ещё один попытался укусить за ногу, и я пнул тварь в живот, переломив пополам. Секунду спустя, три укуса в спину, напрочь отключили моё сознание.

Но это меня не остановило: львы очень крепкие создания и нас так просто не проймёшь. Я смутно осознавал — моё тело продолжает действовать, руководствуясь одними бойцовыми инстинктами. Я прыгал, бил, пинал и катался по земле, а подо мной трещало, хрустело и лязгало.

Тем временем холод, поначалу далёкий, постепенно наползал со всех сторон, опутывая тело мерзкой ледяной паутиной. Эта сеть становилась всё плотнее, пока полностью меня не обездвижила. В тот момент, когда морозный мрак начал поглощать остатки сознания, вползая через мириады крошечных отверстий, я услышал знакомый голос, доносящийся из другого мира.

— Ну, ты даёшь! — сказал голос, — чёрт, если бы я знал, сколько их у тебя, я бы поторопился.

— Спасибо, не помешал, — пробормотал я онемевшими губами, — не испортил мне развлечение. Давно я так не веселился. Будь так любезен, помоги мне подняться.

— Буду, — согласился Илья и поставил меня на ноги.

Перед глазами слегка просветлело, и я смог оценить масштабы сотворённого. Выглядело всё очень недурно: ещё немного и вокруг лежали бы горы фарша. Похоже, я не останавливался, даже когда все твари оказались мертвы, продолжая рвать уже неживые тела.

— У меня их было всего пятеро, — смущённо признался Илья, — думал и у тебя столько. Ещё удивился, почему так долго возишься.

— Растягивал удовольствие, — прошамкал я, — даже не думал, что всё окажется так фигово. Ты как всегда прав — эту дрянь вывели специально для охоты на нас. Человеку с ними не справиться.

— Ты похож на драного кота, — ухмыльнулся Илья и множество порезов на его лице разошлись, выпуская синюю дымку, — дьявол, больно!

Я стоял, пытаясь собраться с силами. Не получалось. Я даже не мог сообразить, как. Ещё во время потасовки я понял одну неприятную вещь — холодные были абсолютно бесполезны, в качестве пищи. Забавно, они сами могли выкачивать из нас энергию, а вот куда она исчезала после?..

— Пойдём обратно? — спросил Илья и в его взгляде я заметил сомнение, — ты, действительно, выглядишь очень хреново, а я сейчас, не в самой лучшей форме, для транспортировки твоей тушки в обитаемые места.

— Как-нибудь перебьюсь, — отрезал я, — мне уже намного лучше.

Зона боевых действий оказалась намного обширнее, чем я думал: повсюду валялись куски разорванных тел и ошмётки какой-то отвратительной жёлтой слизи, слабо мерцающей в полумраке тоннеля. Последнего холодного мы обнаружили около следующего перепутья: получив широкую рваную рану живота, он попытался удрать, но издох, уткнувшись лысой головой в камень.

Остановившись возле скрюченного тела, я внезапно различил слабый звук и поднял вверх указательный палец. Илья тотчас навострил уши и согласно кивнул головой.

— Плач, — сказал он и повертел головой, — там. Похож на человеческий.

— Это хорошо — можно будет восстановить силы. Чёрт, давно меня так не трепали! Действительно, словно кота драного. Ты тресп-то, как сломал?

— Хе-хе, застрял в ребре одного из этих уродов. Попытался вытащить, а он возьми и тресни у рукояти. Хм, забавно…

Мы остановились у входа в большое круглое помещение. Стены, выложенные блестящими красными плитами, куполом сходились наверху, там, где тускло мерцал металлический люк. Крышку блокировал длинный толстый прут, выполняющий функцию засова. Судя по крепежу запора, изначально он не предполагался.

В центре зала, сложенные пирамидой, стояли странные штуковины, больше всего похожие на гробы — ящики, в которых люди хоронят своих мертвецов. В верхней части каждой, из полусотни, коробок, можно было различить остатки то ли шлангов, то ли проводов. Сейчас странные гробы были пусты.

Чего я не мог сказать о множестве клеток, стоящих вдоль стен. При виде этих устройств, предназначенных для ограничения свободы, меня передёрнуло.

Ненавижу!

В каждой клетке сидели, лежали и стояли, вцепившись в толстые прутья, мужчины, женщины, старики и дети. Люди. Еда. Но их держали в клетках, а это многое меняло. Для меня.