Читаем Прабхупада. Человек. Святой. Его жизнь. Его наследие. полностью

Майкл Грант: Впервые я узнал о посвящении всего за день до обряда. Я был слишком занят своей музыкой и некоторое время не посещал программы в храме. Я шел по Второй авеню с одним из тех, кто готовился принять посвящение, и он сказал мне, что намечается какой-то обряд, который называют духовным посвящением. Я спросил, что это такое. Он сказал: «Насколько я понял, это значит, что ты признаешь духовного учителя Богом». Я очень удивился и никак не мог взять этого в толк. Но я не принял его слова всерьез. К тому же, то, как он мне об этом сообщил  — как-то вскользь, мимоходом,  — тоже помешало мне осознать важность сказанного. Он небрежно спросил, не собираюсь ли я участвовать, и я так же небрежно ответил. «Наверное. Почему бы и нет? Попробую».

Джейн, подружка Майка, не была уверена, что сумеет стать смиренной ученицей, и само слово «посвящение» ее пугало. Ей нравился Свами и особенно нравилось готовить вместе с ним. Но Майк убедил ее — раз он  идет, то и она должна пойти вместе с ним.

Карл Йоргенс, изучавший восточную философию, уже кое-что знал об обряде посвящения, и ему лучше других было известно, насколько это серьезно. Услышав, что Свамиджи решил дать ребятам посвящение, он удивился и не спешил присоединяться к ним. Он знал, что посвящение предполагает отказ от внебрачных половых связей, употребления одурманивающих средств, мяса и что у прошедшего посвящение ученика появляются новые обязанности, связанные с распространением религиозного учения. С тех пор как Свами переехал на Вторую авеню, Карл несколько отдалился от него, но на церемонию посвящения все-таки решил пойти.

Билл Эпштейн никогда не считал себя серьезным учеником. Обряд посвящения был для него очередным представлением, которое устраивал Свами, и он считал себя вправе самому решать, как к этому относиться — серьезно или нет. Он полагал, что можно пройти посвящение, даже не принимая его всерьез. Он решил попробовать.

Джеймс Грин думал, что он еще недостаточно чист для посвящения: «Кто я такой, чтобы получать посвящение?» Но Свами попросил его кое-что принести в магазинчик. «Я пришел, и все подумали, что я пришел для того, чтобы тоже пройти обряд посвящения. Тогда я подумал: „А почему бы и нет?“».

Стэнли был очень привязан к Свами и его ученикам. Он спросил мать, можно ли ему получить посвящение, и она ответила утвердительно.

Стиву нужно было время, чтобы подумать.

Кейт лежал в больнице.

Брюс посещал программы Свами всего вторую неделю, и ему было еще рано.

Чак решил недельку отдохнуть от упорядоченной жизни в храме и о посвящении ничего не знал.

Свами ни от кого не потребовал обрить голову или хотя бы просто подстричься, или же поменять одежду. Никто не предложил Свамиджи традиционную гуру-дакшину  — подношение, которое ученик делает в знак великой благодарности своему учителю. Почти никто не помогал Свамиджи даже в повседневной домашней работе, так что ему пришлось самому готовить угощение и делать другие приготовления к церемонии. Он прекрасно знал образ мыслей своих ребят и старался никого ни к чему не принуждать. Некоторые из посвящаемых только после церемонии узнали (когда спросили его об этом), что все, кто получил посвящение, обязаны  выполнять четыре правила — не есть мяса, не вступать во внебрачные половые связи, не употреблять одурманивающих средств и не играть в азартные игры. «Я очень рад, что вы наконец спросили меня об этом», — сказал Свамиджи.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии