Позывные дальних глубин

Тем не менее, Непрядов добился-таки, чтобы дружок снова начал ходить на тренировки в кабинет торпедной стрельбы. Поначалу Кузьма не слишком-то охотно работал с составе КБР, но потом все же вошёл во вкус, весьма быстро навёрстывая упущенные в этом деле навыки. К егорову удовлетворению, тот одинаково грамотно действовал и за помощника, и за штурмана, и за минёра. Снова проявлялась в нём добрая моряцкая закваска, и это ещё больше убеждало Егора в том, что на берегу его дружку не место. Как бы судьба-злодейка ни била, ни трепала его, в душе Кузьма всегда оставался подводником «Божьей милостью» и по призванию.

Не сказать, что в штабе с пониманием отнеслись к Егоровой затее. Пожалуй, её просто не замечали, тем более что за Кузьмой сохранялась репутация «неудачника». Кто ж послужив своё на флоте не знает, как прилипчиво это клеймо, как трудно избавиться от него, даже если ты ни в чём не виноват, если пристало оно к тебе по случайному недоразумению, по злому стечению обстоятельств?

А в сущности, так оно было и на самом деле. Вскоре Егор лично смог в этом убедиться. Как-то вечером возвращался он с лодки домой. Погода стояла скверная. Низкие тучи, медленно скручиваясь, выжимали на слякотную землю мелкую холодную морось. Егор мечтал напиться горячего чаю, да завалиться спать.

По пути Непрядов решил заглянуть в военторговский магазинчик, намереваясь что-нибудь прихватить к своему столу. Хотелось каких-нибудь сухариков.

Под «торговую точку» была отведена переделанная квартира на первом этаже одной из пятиэтажек. Время было довольно позднее, и поэтому Ирина Марковна собиралась закрывать свое заведение. Осанистая, с гордо посаженой головой, увенчанной пышным париком, она будто царила, возвышаясь над прилавком.

— Всё, всё, всё! — скороговоркой бросила она двум вошедшим следом за Егором женщинам. — Магазин закрыт. Последним обслуживаю кавторанга, — и милостиво улыбнулась Егору.

Для порядка немного повозмущавшись, женщины вышли, оставив Непрядова наедине с продавщицей.

«Кремень-баба, — подумалось Егору с неприязнью. — Такая вот зубами схватит, пожует-пожует, да и выплюнет, не поморщившись при этом…»

— Я к вашим услугам, Егор Степанович, — сказала она слегка приглушённым грудным голосом, явно выказывая офицеру своё «монаршее» расположение.

Непрядов попросил завесить полкило ванильных сухарей.

— Что-то не видно и не слышно вашего Кузьмы Петровича, — как бы мимоходом, насмешливо заметила она, вскрывая непочатую коробку с сухарями. — Уж не простудился ли, бедняжка?

Непрядов, не торопясь, достал портмоне, извлёк из него десятку.

— Да нет, — отвечал, кладя купюру на прилавок. — Жив-здоров и делом занят.

— Догадываюсь, — сказала Ирина Марковна с таинственным видом гадалки, не то ясновидящей. — Дела-то у него не очень хорошо идут.

Непрядов на это лишь неопределенно скривил губы, не желая вдаваться в подробности.

— Ты не слишком торопишься, командир? — спросила вдруг бесцеремонно и, вместе с тем, интригующе.

— Да как сказать?.. — не сразу нашелся Егор. — А что?

— Разговор есть насчёт Кузьмы Петровича. Давно хотела сказать, да вот как-то всё… — она пощелкала пальцами, не находя нужных слов. — Кажется, вы с Обрезковым большие друзья?

Непрядов подтвердил, кивая.

— Ну, тогда тем более, — и она указала на дверь за прилавком, приглашая пройти в подсобку и намекая, что там будет удобнее поговорить наедине.

Непрядов не возражал, заинтригованный тем, что ему собирались поведать по поводу Кузьмы. Вообще-то, Егор и сам не раз хотел поговорить начистоту с этой женщиной, чтобы она оставила в покое влюбчивого Кузьму, не отравляла бы ему семейную жизнь и не портила бы карьеру. Но случай подходящий так и не представился, а потом вообще расхотелось говорить на эту тему, тем более что Кузьме не очень-то нравилось, когда начинали копаться в его «нижнем белье».

Непрядов прошёл в соседнюю комнату. Добрая половина её была едва не до потолка завалена мешками, заставлена коробками и ящиками. И только лишь в одном углу имелось свободное место, где рядом с громоздким шкафом притулился небольшой канцелярский столик. Там и предложено было Егору садиться поудобнее и чувствовать себя «как дома». Поддавшись уговорам, он даже позволил себе снять намокшую от дождя шинель, чтобы чувствовать себя посвободнее.

— Давай, командир, хватим по коньячку! — с бесшабашной весёлостью предложила Ирина Марковна. — День был трудный, устала как собака. Да и ты, гляжу вот, порядком промок.

— А стоит ли? Как-то неудобно всякий раз, что ли… — замялся Егор.

— Какие глупости! — искренне удивилась она. — Соглашайся, а не то заставлю пойти со мной в ресторан.

Непрядов на это едва не до слёз расхохотался.

— Да брось, командир, — увещевала она. — Мне ж от тебя ничего не надо, просто посиди рядом со мной. А выпить я и одна могу, раз уж ты такой правильный.

— Наливайте, — скомандовал Егор, уязвлённый своей непорочностью в её глазах.