Позывной «Курсант» #4

Подкидыш раздолбай, конечно. Это — факт. Но он не ссыкло. Да и хитрость в нем природная. Хитрожопость даже. Он и сам выкрутиться, если что, и товарищей вытащит. Бернес — там тоже все понятно. В общем…Верное решение чекисты приняли.

— Ну… Бывайте… — Я кивнул детдомовцам и пошёл обратно в барак, на ходу осмысляя услышанное.

Сложно предположить, насколько правду говорил Зайцев, но выходит, дневник у Алеши и правда мог быть. Тот или не тот, не знаю. Может, он вообще их каждый месяц заводил. И куда делся дневник, тоже не знаю. Однако, когда Клячин забирал меня из детского дома, никаких дневников точно не было. Там и вещей-то не было, куда уж до тетрадок.

Короче, спокойнее от рассказа Матвея точно не стало. Меня вообще состояние ожидания, которое продолжалось эти очередные две недели, изрядно вымотало. Хоть на стену лезь. Не зря говорят, хуже нет, чем ждать и догонять. А тут — просто тишина. И вдруг Панасыч с его внезапным желанием о чем-то поговорить.

— Так… Реутов… — Шипко непривычно замялся. — Значит, сейчас идешь на завтрак. Потом бегом в дом. Примешь душ. Чтоб намылся до скрипа. Ясно? Потом оденешь все самое лучшее. С иголочки должен быть. И тебя кое-куда отвезут.

— Товарищ сержант государственной безопасности… — Начал было я.

— Все! Никаких мне тут разговорчиков. И это… Смотри там! — Шипко зыркнул в мою сторону, но его взгляда я, если честно не понял.

Такое чувство, будто Панасыч волновался. Причем, волновался за меня. А когда чекист беспокоится, тем более такой, как Шипко, впору самому нервничать.

Я и занервничал. Еще больше. До этого момента был на взводе, а теперь — вообще мандец.

— Чего он от тебя хотел? — Подкидыш, само собой, тут же накинулся с расспросами, едва я догнал их возле барака.

— Да сам ни черта не понял… Велел после завтрака привести себя в идеальный порядок. Сказал, меня кое-куда отвезут.

— Ага… — Ванька многозначительно округлил глаза. — Перед смертью-то оно всегда чистое надевают. Похоже, все, Реутов. Тебя того…Ай! Ты чего?

Последняя фраза предназначалась не мне, а Бернесу. Марк подскочил к Подкидышу и со всей дури отвесил ему подзатыльник.

— Чтоб не каркал, придурошный. Давно ли стали о таких вещах предупреждать? Да и не за что. Не за что ведь, верно? — Бернес переключился с Ваньки на меня.

— Вроде бы, да. Не за что. — Я неопределенно пожал плечами. — Ничего такого не творил. К тому же ты прав. Даже если Бекетов там что-то удумал, меня точно не стали бы заведомо готовит.

— Ну, и все. — Марк удовлетворённо кивнул. — Давайте тогда шустрее на завтрак. Раз тебя вон, куда-то отдельно повезут. Интересно, кто? Клячин твой опять явится?

— Не знаю… Но почему-то думаю, вряд ли. — Ответил я Бернесу, при этом в сердце испытывая ещё более сильную маяту.

Собственно говоря, я, как в воду глядел. Машина возле шлагбаума была. И чекист за рулем тоже был. Вот только машина не та, которую я знаю. И чекист вообще не тот.

Я по началу-то выскочил с территории школы очень даже вдохновлённый. Издалека «воронок» — он и есть «воронок». С первого взгляда не определишь, какой именно. Даже обрадовался. Подумал, ну, наконец, явился Николай Николаевич. Привёз мне часики вместе с какой-нибудь историей душещипательной. Заодно, рассчитывал, чекист расскажет о тех двух мужиках, которые прабабку невзначай угробили. Потому что их никак обойти в повествовании не получится.

По большому счету, сейчас, что там с Лапиным и Разинковым, уже ничего не решало, но я вспомнил еще один сон. Этот Ляпин… Он ведь меня из комода выпустил. Вернее, деда, конечно. Вернулся и открыл ящик. А потом хотел встретиться. Вернее даже настаивал, чтоб дед следом пришел в определённое место. Другой вопрос, что Алеша на эту встречу так и не попал.

Так вот стало просто любопытно, что за тип этот Ляпин и на кой черт он помог деду. В человеческую доброту не сильно верится. Тем более, в подобных ситуациях. Значит, у данного товарища имелись свои планы. Крайне интересно, какие? Чем больше я узнаю о прошлом деда, а вернее его отца, тем больше людей замешано в этой истории.

Поэтому, конечно, увидев издалека черную машину, я резво устремился к ней, решив, будто ошибся в своих предположениях и, наконец, явился Клячин.

Однако уже на подходе к тачке понял, ни черта это не Клячин. Это вообще совершенно посторонний, абсолютно незнакомый мне товарищ.

Сердце как-то тревожно замерло. В башку полезли те глупые шуточки, которые отпускал Подкидыш. Ну, по идее, они, как бы реально глупые. Однако…

— Слушатель Реутов? — Мужик выбрался из машины, едва только заметил, что я подхожу.

Был он достаточно высоким, крепким и я бы сказал, явно откуда-то с кавказских районов. Акцент практически незаметный, еле слышный, но всё-таки имеется.

— Так точно. — Кивнул я, приблизившись к автомобилю.

Хотя, желание было диаметрально противоположное. Не приблизится, а рвануть в другую сторону. Чертов Подкидыш. Это он меня настропалил со своим чистым бельем. Нет, не может такого быть. Дед пережил войну и потом еще маман состряпал. Значит, я тоже сегодня никуда не денусь.