Позывной «Курсант» #4

В принципе, ничего удивительного в этом нет. Ясное дело, если срок обучения сократился практически раз в пять, а то и шесть, времени у чекистов оставалось совсем мало. Имею в виду, времени, чтоб из трех бывших детдомовцев слепить таки будущих разведчиков.

Я до этого разделения периодически думал, что от той нагрузки, которую на нас вывалили, скоро двину кони. Наивный. Вот теперь действительно началась нагрузка. Все познаётся в сравнении.

Для начала встречи с Молодечным из трех раз в неделю превратились в ежедневные.

Кроме того, они, эти встречи, переместились на утро. То есть, вставали мы, как и раньше, ни свет, ни заря, но вместо Панасыча возле барака нас теперь ждал Кривоносый. Да и компания стала гораздо меньше. Кроме нашей троицы посторонних больше не было.

И знаете, что? Шипко на его фоне оказался просто самым настоящим ду́шкой. Сначала Молодечный тупо гонял нас по лесу. Не по дорожкам, как это прежде делал Панасыч, а по долбаному, дурацкому лесу. Снег, кусты, буераки, ямы, припорошенные сверху так, что их не видно. Весело? Обхохочешься! Не знаю, как никто из нас троих не переломал себе ноги.

— Бегом! Бегом! — Орал Кривоносый Подкидышу в спину.

Ванька, как обычно, бежал последним. Мы то с Бернесом более привычные к методам Молодечного, нам проще.

— Дайте дух перевести. — Стонал он, уворачиваясь от пинков товарища сержанта. — Я сейчас просто околею тут, как лошадь.

— Враг не будет ждать, пока вы отдохнете и наберётесь сил! — Отвечал Молодечный, а потом со всей дури вхерачивал Ваньке тычок между лопаток.

Надо отдать должное, все эти круги утреннего ада товарищ сержант госбезопасности проходил вместе с нами.

— Враг что, планирует с нами в догонялки играть? В салочки? Мы по-вашему будем друг за другом бегать? — Подкидыш упорно не сдавался в своей упертости. Он, конечно, с Кривоносым вел себя не так как с Панасычем, чувство самосохранения у Ваньки имеется, но в силу своего характера не спорить просто не мог. — Мне кажется, враг сам охренеет от таких развлечений.

— Тебе не должно казаться, Разин. Ты же не девка и не поп, который крестится. Вы не знаете, как повернется ситуация. А если придется пробираться к границе ножками? А если при этом за вами отправят погоню? А если пешком потребуется до самого Берлина топать?

— Я найду, с кем доехать. Ай! Да больно же! — Ванька подпрыгивал на месте от очередного тычка, но при этом не останавливался. Я реально думаю, он доказывал свою правоту чисто из принципа.

— Товарищ Молодечный говорит дело. — Бернес в эти моменты всегда сержанта поддерживал. — Выносливость нужна. Так-то не на прогулку отправимся. И если группой пойдем, не факт, что сможем тебя дожидаться постоянно.

— Ой, мля…какой же ты…нудный, Скрипач. Да все! Бегу! Бегу! — Подкидыш в очередной раз уворачивался от крепкой сержантской руки или ноги и мчался вперед.

Кстати, да. Бернес получил позывной Скрипач. Подкидыш — Котов. Думаю, можно не уточнять, что Ванька от этого был вообще не в восторге. О чем сразу же и поведал Панасычу. Это произошло как раз в тот день, когда воспитатель сообщил нам о радикальных переменах.

— Какого ляда? Почему он — Скрипач, а я какой-то дурацкий Котов? Что за несправедливость! Я тоже хочу себе что-нибудь красивое. Вон… Не знаю… Тень, например. Вы же сказали можем придумать сами. Реутов придумал. Марку вы тоже нормально так сочинили.

— Какая, к чертовой матери тень? На плетень? Разин, кому только что было сказано, решения руководства и Центра не обсуждаются. Реутов руководитель группы. Ему можно. Тем более, в зависимости от того, как все сложится дальше, ты Котовым можешь побыть очень малое время.

— Намекаете, что быстро сдохну?

— Намекаю, что быстро справишься с заданием, которое доверит тебе Родина и партия. Усек?

— Усек… — Ванька хмуро посмотрел на воспитателя и кивнул.

— Теперь ты, Реутов. Что за глупость? Какой Курсант? Ты с таким успехом можешь подходить к любому офицеру Третьего Рейха и здороваться с ними на русском, заодно показывая комсомольский билет. Не пойдет. Давай другой позывной.

— Не хочу другой. Мне нравится этот. — Уперся я намертво.

Причем, сам не знаю, почему. Какая по большому счету разница, кем меня будут величать в особо узких кругах. Хоть трамваем пусть назовут. А вот нет. Клин зашёл и все тут.

В общем, Панасыч еще раз попытался объяснить мне, что Курсант — не самый лучший вариант, но, не добившись успеха, плюнул, махнул рукой и сказал, что впервые за всю его службу он готовит настолько идиотскую группу для запуска в святая-святых врага. И не абы какого, а так-то на сегодняшний день самого опасного.

После бега по пересечённой местности Молодечный уводил нас в спортзал, сразу же, без перерыва, и там начиналось новое веселье. Я бы назвал это избиением младенцев. Кривоносый просто будто с цепи сорвался. Он мутузил нас так, словно мы его реальные враги.

— Убит! Либерман, ты уже убит! Трижды за десять минут! Соберись! Ну! — Орал товарищ сержант госбезопасности, в очередной раз отправляя Бернеса головой в угол зала.