Пожиратели света и тьмы

Она сняла с шеи один из разноцветных талисманов (множество их висело у нее на шее и было собрано в своеобразное ожерелье) и поманила Этиоля. Тот наклонился, вгляделся в амулет – искусно вырезанную из рога стелегата женскую фигурку. Старуха ловко накинула шнурок на шею пастуху, затем одобрительно кивнула.

– Вот и хорошо. Теперь я всегда буду с тобою. Я видела в снах Зыбучие земли, а теперь, выходит, отправлюсь с тобою в дорогу и смогу увидеть их собственными глазами.

Между тем Этиоль с интересом рассматривал подаренный ему оберег. Он почувствовал себя бодрее – вдвоем и путешествовать легче. Заодно проверил шнурок из сизаля: прочен ли, не перетерся ли, способен ли одолеть долгий путь.

– Полагаешь, – наконец спросил он, – эта костяшка поможет мне?

– Это не костяшка, – сурово предупредила старуха, – это я сама. Такая, какая есть – дряхлая, беззубая, над которой смеется деревенская малышня.

Этиоль искоса бросил взгляд на Фасталу, и на мгновение ему почудилось, что бельмо на ее лице вдруг обрело сверкнувший зрачок. Нет, это только отблеск огня, игра света. Померещилось.

– Амулет всегда будет со мной, – пообещал он. Пусть старуха верит, что вместе с ним отправилась в далекий путь, может, ей станет легче. Все-таки она была добра к нему. – Твой подарок принесет мне удачу.

– Повесь его на другое место, и тогда он принесет удачу мне. – Фастала неожиданно и громко засмеялась, затем так же вдруг посерьезнела и добавила: – Надеюсь, ты выполнишь мою просьбу, красавчик. Нигде и никогда не снимай оберег. Теперь ступай повидайся с женой, можешь даже возлечь с ней, а утром отправляйся в путь. Скажи напутственное слово детям и не забудь остановиться возле дома Лукулу. Она и другие женщины поделятся тем, что успели собрать в округе. Все это пригодится в твоем путешествии. Завтра с рассветом приходи к камню, в который угодила молния, и я укажу тебе дорогу. Это все, чем я в силах помочь тебе.

– Спасибо, Фастала. Кто знает, вдруг с твоей помощью мне удастся вернуть похищенную деву ее людям, а самому через месяц или два возвратиться домой.

Этиоль сам не верил в то, что сказал. Понятно, что за два месяца он вряд ли управится. О том же, вероятно, подумала и Фастала, потому и смолчала, чтобы не спугнуть удачу. Без удачи в дороге делать нечего.

II

Миранья тяжело восприняла известие о том, что муж должен покинуть семью, деревню, обездоленную суровую родину. Этиоль попытался обстоятельно объяснить ей, почему он вынужден оставить их, рассказал о беседе с Фасталой – все было напрасно.

– Пойми, – в который раз убеждал Миранью Этиоль, – если я откажусь от задуманного, не исполню завет, я уже не буду тем мужчиной, которого ты выбрала себе в мужья.

Жена, лежавшая рядом с ним, вдруг крепко ударила его по груди – вложила в шлепок всю ярость, нежелание разлучаться, отчаяние и нескончаемое ощущение безнадежности, которое ждало ее впереди.

– Пусть уж лучше половинка мужа, чем мертвый храбрец!

– Пойми, тот, кто откажется выполнить завещание мертвеца, будет навсегда проклят небесами.

– Но ведь ты же не хочешь уходить, правда? – Она яростно поцеловала его в шею.

– Нет. Не хочу.

– Никто бы не пошел. Тукарак не пошел бы. Не пошел бы даже Асаб.

– Это неизвестно. Но ведь ты же знаешь меня.

– Да, дьявол тебя побери! Ты всегда хотел казаться лучше, чем есть на самом деле. Собираешься спасти женщину, которую никогда не встречал!.. Чья она будет, кто ее предки? Землю, которая так жаждет вернуть сердце, ты и в глаза не видел! И все ради человека, который перед смертью что-то потребовал от тебя. Я знаю, что такое уговор, какова цена слову воина, но ведь, Этиоль, и передо мной и детьми у тебя есть обязанности.

– Ты так красива. – Он кончиками пальцев тронул лоб жены, кончиками же пальцев пробежал по телу. Словно летний теплый ветерок коснулся Мираньи… Она прижалась к мужу. Тот погладил ее волосы, попробовал распрямить локон, даже пригладил его, однако ничего не вышло – стоило отпустить прядь, как она тут же свернулась.

– А ты просто дурак! – прошептала Миранья сквозь слезы. – Что же делать жене дурака? – вопросила она, глядя в потолок.

– Ты неплохо прожила со мной… – начал было Этиоль.

– Тогда обещай мне, – Миранья приподнялась на локтях, заглянула ему в глаза, – обещай, что скоро вернешься.

– Сразу, как только исполню обет.

– Дай слово, что там, в дальних землях, какая бы холодная ночь ни выдалась, как бы тебе ни было тоскливо, ты не ляжешь с другой женщиной. Ты всегда будешь помнить, что я жду тебя.

Он улыбнулся, вздохнул, прислушался к своему телу, которое наполнялось любовным желанием, как озеро по весне наполняется талой водой.

– Нет на свете женщины, которая могла бы сравниться с тобой, Миранья.