Пожиратели миров (СИ)

­— Это не мои проблемы!

— Удобно защищать честь девушки в той стихии, где тебе ничего не грозит, верно? —­ спросил я громко, после чего поинтересовался. — Твен, ты трус?

Того, казалось, сейчас разорвёт от злости.

— На кулаках, так на кулаках. Я сотру тебя в порошок! — рявкнул он, развернулся на пятках и ушёл на свой край поля.

— Хорошо. Разойдитесь на свои места, — продолжил всё так же невозмутимо секундант и сам направился с поля.

Нас разделяло метров тридцать. Я предположу, что Твен умеет драться на кулаках, но большинство людей делали огромную ошибку, когда сражались. Уверен, его учили хорошие бойцы, но меня учили убийцы, а тех и у других подходы разные. Когда одни обучали тому, как одержать верх, меня натаскивали на то, чтобы убить.

Мы стояли друг напротив друга, ожидая отмашки секунданта. Я был вновь сосредоточен и пуст внутри. Ни волнений, ни страхов. Только мысли по поводу моих действий. Твен стоял, явно сгораемый от злости за мои словесные унижения. Поэтому, насколько он уверен в своих силах, я не знал.

Прозвучал свисток, ознаменовавший начало дуэли, и мы двинулись друг другу навстречу.

Твен приближался быстро, он едва не бежал навстречу мне. Я шёл спокойно, готовый встать в стойку в любой момент.

Он пробежал две трети, когда мы столкнулись.

Твен попытался напасть на меня с разбегу, замахнувшись правым кулаком. Я резко ухожу от его удара влево, чуть пригнувшись и пропускаю кулак мимо. Следом бью ему по корпусу под рёбра и тут же, едва он кренится, пробиваю правой в лицо.

Твен пошатывается. Делает шаг назад, и я пробиваю ему ещё тройку в лицо. Моя реакция и скорость максимальная для этого тела, быстрее не получается физически. Сила тоже не самая большая, пусть я и занимался физическими упражнениями. Это спасает его от проигрыша в первое же мгновение. Плюс он успевает закрыться и отскочить.

Я мог последовать за ним, но решаю не рисковать, боясь попасться на контрудар. Парень крепкий, с пары ударов не одолеть. Вместо этого я медленно наступаю.

Он вновь нападает. Пытается врезаться с ноги и достать кулаками, но я отступаю. На кону сто тысяч и нельзя позволить ему выиграть. Твен не унимается. Будто решив, что первые мои удары были случайностью, он продолжает наступать, размахивая кулаками.

А потом я резко ныряю под удары, хватаю за туловище и перемещаюсь ему за спину, после чего перекидываю через себя, выгнувшись мостиком. Тот врезается головой в землю. Но встать не успевает, когда я набрасываюсь на него сверху и начинаю лупить по голове. Кое-как Твену удаётся встать, но я уже отскочил.

Однако тут же набрасываюсь и начинаю бить. Он уходит в оборону, и я туфлёй бью ему под колено, заставив отпрыгнуть на одной ноге. Шаг ему навстречу, пропускаю мимо себя его удар, перехватываю левой его руку и бью правым кулаком прямо в локоть.

Он кричит от боли. Получает подсечку и падает на пол, после чего пяткой получает прямо в лицо. А потом второй раз, после чего слышится отчётливый хруст костей. Третий удар обрывает его крики.

А через мгновение я чувствую, как меня отбрасывает ударом назад. Едва хватает сил остаться на ногах. Прямо из живота у меня торчит сосулька — ублюдок выпустил её в меня, лёжа на земле. Не успеваю сообразить, как он с разбитым лицом перекатывается на бок и меня отбрасывает ледяной волной, обжигая кожу.

Падаю, кубарем прокатившись по земле, и уже встаю, когда он с прыжка прыгает на меня сверху…

И его откидывает в сторону.

— Бой закончен! — секундант уже бежит к нам через поле. Бегут и двое врачей, один к нему, другой ко мне. — Нарушение правил! Победителем объявляется Грант Роковски!

— Да нихрена! — Твен истерически визжит, уже не в силах себя контролировать. — Я победил! Я убью его!

— Нарушение правил! — внезапно громогласным голосом крикнул секундант. Голосом, который никак нельзя было от него ожидать.

— Нет! Я! Я победил! Я! Этот отброс уже не встанет! Я!

Он вновь пытается использовать свой дар, но в этот момент его руки оплетают сталагмиты, не давая воспользоваться силой.

На этот мусор больно смотреть. Он визжит, плюётся слюнями, весь истекая соплями и кровью. Бьётся, будто у него припадок и продолжает кричать, что победа за ним. Но для него всё кончено.

— Я! Я победил! Я! Я!

Но его никто не слушает.

Пока его пытается успокоить преподаватель и врач, мной уже занимаются. Сосулька тает на глазах. Врач что-то вкалывает мне прямо в грудь, после чего придавливает бинтами рану и быстро туго перевязывает. Я оглянуться не успеваю, как рядом уже другие врачи с носилками.

— Ублюдок! Я тебя убью! Ты покойник! — кричит он надрываясь.

Но мне хватает сил громко бросить ему:

— Сто тысяч отдать не забудь.

— Я вызываю тебя на дуэль! Дуэль! Ты слышишь! Я приказываю!

У него истерика, и Твен не понимает, что позорит не только себя, но и весь свой род, и дом, которому он, возможно, принадлежит. Что же касается меня, то я спокоен. Я только что заработал, а раны так или иначе зарастут. Никто не позволит мне умереть в стенах гимназии, так ещё и после дуэли, в которой меня подло попытались убить.